— 105 —

Одоардовой должны были возбудиться ужасныя

для него мысли о дочери обезчещенной. Тутъ тре -

буетъ кинжала. почитая въ фанатизмрь своемъ такое само-

за д%ло святое».

— «Д.тя соблазна, гово-

ритъ она, тысячи бросались въ воду и становились святы-

ми». Одоардо, желая ув%риться въ ея р%швмости, даетъ eii

кинжалъ: она хочетъ заколоться, но онъ вырываетъ его го-

воря:—«Это не для TBoeii руки». При сихъ словахъ онъ дол-

жень быль думать: — «У тебя есть отецъ: такъ или иначе, но

ему надлежитъ спасти тебя.» срывая у себя съ го-

ловы розу, хочеть его еще бол%е тронуть. — «Ты не должна

украшать волосы женщины, какою отецъ мой хочетъ

меня вид+,ть!» Одоардо только отв%чаетъ noBTopeHieMb ея

— произносилъ ли онъ его когда нибудь въ жизни

имени

своей такимъ голосомъ и съ такимъ чувствомъ! Душа его

обнаружилась предъ проницательною О! если

угадываю ваши мысли! говорить она, пристально смотря

ему въ глаза. Но н•Ъть, вы и этого не хотите. Для чего же

бы медлить? (Печальным голосом, разрывая розу). Н“Ькогда

быль Tak0ii отецъ, который, избавляя дочь свою отъ стыда,

пронзилъ кинжаломъ грудь ея, и —вторично даровалт eii

жизнь! Н•Ктъ уже такихъ отцовъ!» кажется, что я въ

минуту вижу всю душу Одоардову. «И такъ дочь моя

думаетъ сама, что я могу умертвить ее—что я не им•ью ина-

го способа избавить ее отъ и потому долженъ

умертвить ее? И т.акъ быль примеьръ Быль

дочеубТца, которому удивляется потомство? Кажется, что я

уже слышу тирана, идущаго похитить у меня дочь мок$.

Н•Ьтъ, нгЬтъ! онъ не похитить—не обезчеститъ ее! Есть еще

другой въ свЫ;, дочь моя, есть! хладное же-

.йзо пронзаетъ Эмильину грудь, и издыхаетъ въ объ-

отца сдоего, и зритель чувствуетъ, что