17
pi3k0 обнарулиться изйстныя образовательныя и
Южно-русстйе „изящные“ старцы, бывпйе леланпыми
гостями для людей, подобныхъ Ртищеву, оказались терпимыми
.далеко не вс'ђмъ составомъ московскаго св'ћтскаго, а особливо
духовнаго общества. Час.ть этого общества возстала противь
нихъ подъ видомъ ревности, въ основгђ . которой
была добрая доля оскорбленнаго . Эта любоп ытная и весьма
поучительная борьбы учителей пришельцевъ съ москов-
скими самоучками можетъ быть предметомъ особой
ЗД'Ьсь важно лить указать на и ясн()е этой
борьбы, которая тянется потомъ чрезъ всю оставшуюся половину
XVII вјжа, переходить, нгђско.лько видоизмгђнивпшсь, въ XVJII
В'Ькъ и, какъ отдаленное и смутное еще разъ
появляется въ XIX в. • Это страстное московскаго
общества особенно усилилось, когда послј;дова.лъ второй, уже
правительственный, вызовъ южно-русскихъ нпоковъ. Но южно-
pyc.crtie иноки правите.льственнаго вызова (Еп.
Сатановсујй, Дамаскинъ прибыли Москву
уже въ такое время, когда начали обнаруживаться
д'ђяте.льности южно-русскихъ ипоковъ ртищевскаго вызова. Поз-
ДН'Ье приливы южно - русскаго цночества въ Великую Русь
довольно разм'ђры. Особепно изв'ђс'1'енъ
приливъ южнорусскихъ ипоковъ Кутеинскгго МОНЕЈС'ТЫРЯ. пзъ
Орши, Копыса: Мстислав.ля. Придворный поэтъ, пропов'ђдникъ
и учитель Alexiani Musei Спмеонъ Ситјановичъ
также принадлежалъ кь числу таКИХЋ выходцевъ.
10atH0-pycckie иноки, явившись въ Москв•ђ, составили ce6'h
очень незавидную ихъ считали не за православныхъ,
а за чужеземцевъ, а порою и прямо за еретиковъ, ибо обрядовая
сторона ихъ жизни во многомъ отличалась отъ московской: и
•молилпсь то они не тапъ, и П'ђли ипаче, и постились не лам,
с.Адуетъ, не по московски, и почитывали, да и ерети-
ческой „латынской грамоты“ пе были чужды. А мы знаемъ,
какую роль сыграла въ Москв'Ь привычка кь изстари установив-
шемуся, хотя бы и неправильному, обряду. Ни кпу•гъ, и батоги,
ни клещи, ни огонь, ни мягкое и теплое слово не
КТ, истор. рус. ПРОСВ.
2