17

pi3k0 обнарулиться изйстныя образовательныя и

Южно-русстйе „изящные“ старцы, бывпйе леланпыми

гостями для людей, подобныхъ Ртищеву, оказались терпимыми

.далеко не вс'ђмъ составомъ московскаго св'ћтскаго, а особливо

духовнаго общества. Час.ть этого общества возстала противь

нихъ подъ видомъ ревности, въ основгђ . которой

была добрая доля оскорбленнаго . Эта любоп ытная и весьма

поучительная борьбы учителей пришельцевъ съ москов-

скими самоучками можетъ быть предметомъ особой

ЗД'Ьсь важно лить указать на и ясн()е этой

борьбы, которая тянется потомъ чрезъ всю оставшуюся половину

XVII вјжа, переходить, нгђско.лько видоизмгђнивпшсь, въ XVJII

В'Ькъ и, какъ отдаленное и смутное еще разъ

появляется въ XIX в. • Это страстное московскаго

общества особенно усилилось, когда послј;дова.лъ второй, уже

правительственный, вызовъ южно-русскихъ нпоковъ. Но южно-

pyc.crtie иноки правите.льственнаго вызова (Еп.

Сатановсујй, Дамаскинъ прибыли Москву

уже въ такое время, когда начали обнаруживаться

д'ђяте.льности южно-русскихъ ипоковъ ртищевскаго вызова. Поз-

ДН'Ье приливы южно - русскаго цночества въ Великую Русь

довольно разм'ђры. Особепно изв'ђс'1'енъ

приливъ южнорусскихъ ипоковъ Кутеинскгго МОНЕЈС'ТЫРЯ. пзъ

Орши, Копыса: Мстислав.ля. Придворный поэтъ, пропов'ђдникъ

и учитель Alexiani Musei Спмеонъ Ситјановичъ

также принадлежалъ кь числу таКИХЋ выходцевъ.

10atH0-pycckie иноки, явившись въ Москв•ђ, составили ce6'h

очень незавидную ихъ считали не за православныхъ,

а за чужеземцевъ, а порою и прямо за еретиковъ, ибо обрядовая

сторона ихъ жизни во многомъ отличалась отъ московской: и

•молилпсь то они не тапъ, и П'ђли ипаче, и постились не лам,

с.Адуетъ, не по московски, и почитывали, да и ерети-

ческой „латынской грамоты“ пе были чужды. А мы знаемъ,

какую роль сыграла въ Москв'Ь привычка кь изстари установив-

шемуся, хотя бы и неправильному, обряду. Ни кпу•гъ, и батоги,

ни клещи, ни огонь, ни мягкое и теплое слово не

КТ, истор. рус. ПРОСВ.

2