— -61 —

отъ ]оанна Ш до царя Михаила• беодоровича. Татищевъ хо-

Аль остановиться на царя Михаила, во первыхъ, по-

тому, что начиная съ этого времени, еще въ СА-

жей памяти, и писать новой никому не бу-

деть трудно; во вторыхъ, потому, что въ „настоящей

авятся многихъ знатныхъ родовъ пороки, которые

если писать, то ихъ самихъ иди ихъ насшВдниковъ подвиг-

нутъ на злобу, а обойти оные—погубить истину и асность

или вину ту на судившихъ обратить, еже было съ

соввстью несогласно“. При этомъ Татищевъ говорить, что

книгъ, могшихъ быть ему полезными, собриъ овь болве 1000;

жалуется на недостатокъ пскусныхъ переводчиковъ, на не-

правильность польскихъ искажавшихъ

имена переводомъ ихъ на новыя; говорить, что принесли ему

пользу лексиконы: Буддеевъ

совь или Мартиньеровъ Бойлевъ кри-

но жалуется, что относительно русской въ

нихъ ни одного йрнаго ибо иностранцы не

знаютъ русской и „и они въ томъ невин-

ны, прибавляетъ Татищевъ, когда того и у насъ нвтъ".

свое Татищевъ заключаетъ YkagaHieMb причины

вс%хъ и эта причина, по его MH'hHio,

есть умъ, или 0TcyTcTBie его, глупость. Такой

взглядъ соотйтствовалъ тому началу, которе было тогда

на очереди въ преобразованной Upe06pa30BaHie про-

изошло BcrhJWTBie того, что pyccxie сознали необходимость

npocwhuxeHia, науки, для своей исторической

жизни. Отсюда ума на первомъ плангђ, тогда какъ

въ древней при недостаткВ умственнаго

господствовало чувство, другая „причина встђхъ

и Кавъ всякая сила челойческая, не

умЫяясь другою, стремится кь крайности, производить не-

правильности и такъ и чувство, не умЫаемое

умственнымъ, upocwhuxeHieMb, вело въ древней

кь извТстнымъ печальнымъ HBJeBiRMb, Ару ирра-