— 102 —

несенная въ жертву этой превратииась въ чудовище,

чуть не въ или въ Мессалину. А между

твмъ истину не слВдовадо Ьовсе искать такъ далеко; чјмъ

приб'Вгать кь помощи демоническихъ сидъ, можно быдо бы

остаться въ совершенно обыкновенной, земной средв. Сидь-

ный характеръ, будь онъ хоть настоящимъ истреб-

ueHiH и злобы, не можеть не проявить своей мощи передъ

наблюдателемъ прозорливымъ,—и сильный духомъ Альцесть

сознавадъ бы, что судьба сведа его съ существомъ одина-

ковой съ нимъ сиды. Но въ томъ•то и 6'Ьда, что онъ самъ

видитъ насквозь слабости и Селимены; довольно

ординарная натура ея, скрашенная большой находчивостью,

сквозить во всћхъ ея рвчахъ, и не съ театральнымъ ЭФФИ-

томъ несокрушимаго сходить она со сцены, а въ

и хотя и не полномъ. Странное впеча-

TrhHie, которое производить зависимость энергической на-

туры Альцеста отъ такой именно женщины, поражаетъ сто-

роннихъ свидвтедей этой любви, и въ особенности Филэыта.

Попробуемъ и для нея, какъ дан Альцеста, со“рать всј

данныя, разсгьянныя въ пьесћ. Селименв всего двадцать Л'Втъ,

а она уже вдовушка. Непродолжительнан брачная жизнь оста-

вила ее неудовлетворенной среди шумныхъ свгвтскихъ удоволь-

она, очевидно, рано вышла замужъ, и не успвла впол-

нВ насладиться независимой беззаботностью дјвичества, и

теперь хочетъ возвратить потерянное. Около нея нвтъ ни-

кого, ни родителей, ни мужа, она госпожа всјмъ своимъ

поступкамъ. Теперь у нея всегда полонъ домъ гостей (по

словамъ Арсинои, объ этомъ идутъ толки во всемъ сосјд-

ствј) и она совсјмъ окунулась въ обычный образъ жизни

современныхъ львицъ. Ее нельзя назвать красавицей, — и

никто изъ ен поклонниковъ не восхваднеть ее въ этомъ

она очень и этимъ въ особенности

плвнида Альцеста (elle se fait aimer; sa grace est la plus forte,

1, 1). Ее ребячески Т'Ьшитъ толпа поклонниковъ; она хотЬда

бы въ этомъ превзойти другихъ своихъ соперницъ,

Белизу, Арсиною; передъ послјдней она даже прямо въ

дицо хвастаетъ множествомъ своихъ обожатеией, и вызыва-