каго его протеста противь общества, ни силь

довести его до крайности, хоть и не уйдетъ, быть• можетъ,

совсвмъ отъ людей, но, какъ Мольеровъ мнимый больной, за-

творится отъ нихъ въ своей больничной комнатЬ, воздвиг-

нетъ себј преграду отъ свјта изъ вјчно спущенныхъ

сторъ, баттарей•лекарственныхъ сткдянокъ и давящаго полу-

мрака, и заживо схоронить себя тутъ.

Но и въ этомъ послјднемъ Фазис•В отъ людей

принимаетъ нерВдко различные оттЈнки, смотря по степени

своего и продолжительности. Разрывъ можетъ

быть вгЬчный, непримиримый, или это только темная полоса

въ жизни даннаго лица, и надежда на на воз-

врать кь Оятедьности еще не потеряна. У Н'Ьмцевъ есть

два очень удачно придуманныхъ и недостающихъ намъ

слова для этихъ оттјнковъ; первый изъ нихъ

они назвали бы Menschenhass (ненависть кь людямъ), вто-

рой — Menschenscheu (пугливость, боязнь людей), -2— тер

мины, рыко обособленные и только у

поверхностныхъ наблюдателей, напримјръ у Августа Ко-

цебу, въ чьей пьесј самое Ha3BaHie „Menschenhass und ReneL

заключаеть уже въ себ'Ь неточность. Истинная ненависть

кь людямъ им'Ьеть вс'в признаки долгоуЬчнаго патологи-

ческаго боязнь людей — HacTpoeHie временное,

доступное перемВнгВ, аффектъ. Люди, подверженные тому

или другому изъ этихъ душевныхъ одинаково

6'Ьгутъ людского общества, но мизантропъ поступаетъ

такъ потому, что ничто болВе не привлекаетъ его въ

жизни, пустота и безсмысденвость ея для него слишкомъ

явны, и ничто не въ сидахъ разубВдить его,—на чедов•вка

же, съ брезгливостью. отворачивающагося отъ людей, ви-

димо подЈйствовади подавдяющимъ образомъ не столько

крупныя сколько многочисленныя MeaRiH разоча-

poBaHiH, идеаловъ, необходимость разув'Вриться въ

бдизкихъ людяхъ, убјдитьсн въ господствгВ лжи и притвор-

ства. Ему начинаетъ казаться, что въ обществ'Ь онъ ни-

когда уже не испытаетъ бол'Ье ни радостей, ни удов-

онъ съ скорбью въ душј домаетъ съ своимъ