ИЗЪ ИСТОРШ эпитвтд.

197

кретическје эпитеты новМшей поэз1и; ея необычные эпитеты—метафоры

предполагають такую-же безсознательную игру логики, какъ знакомыя

наиъ обиходныя формулы: черная тоска, мертвая тишина, только боле

сложную, потому что усложнились и опытъ и спросъ апли-

за. Голубая даль переносится отъ попятјя пространства во время и по-

лучается „сонь о жизни въ голубой див, vom ferneblauen Leben у

Готфрида Келлера; такъ явились у Гейне цв'Ьты, другъ

другу Душистыя сказки: въ основ•Ь простИиЈй пара.иепзмъ (ц“-

и живать, какъ челов•Ькъ; у

цв%товъ своя когда они стоять, скловивъ другъ кь

другу головки, они точно пашептывають другъ другу сказки, и эти

сказки—душиствя. У г. Фофанова зв±зды нашептываютъ цйтамъ

„сказки чудныя", которые роказывают•ъ ихъ в•Ьтрамъ; ть распеЬи

ихъ надъ землей, надъ волной, надъ утесаив. „И земля подъ весен-

вики ласками, наряжаяся тканью зеленоюИ, переполнила „8В'Ьздпыми

сказкаии” безумно-влюбленную душу поэта, который въ дли иного-

трудные, въ темвыя ночи ненастныя, отдаеть вв±здаиъ (въ ненаст-

ныя ночв!?) ихъ задумчиво прекрасныя сказки.—Образъ тотъ-же, но

доразвитый до потери реализма.

Вернемся еще разъ кь синкретическимъ эпитетамт, Вым;лить

среди иихъ тт, которые восходятъ кь физТогическоиу синкретизму

чувственныхъ впечатхЬнЈй, отъ другихъ, которые говордтъ с.кор1;е за

сознательное с.мљшея" кравокъ, д%ло нелегкш надо им•Ьть въ своенъ

массу самыхъ разнообразныхъ и разновременныхъ при-

мћрвъ, чтобы разобраться въ ихъ xp0B0301'iH. Кь какой изъ двухъ

отнести наприйръ—побширную тишину“, vastum silent1um

Тацита (съ инымъ оттЬнкомъ въ Апп. 3, 4: dies per sllentium vastus), тем-

ный (тЬвистый) хододъ, frigos орасит BHprui51 (Сл. франц. froid noir и

ее*к. дебел над)? В1;рно одво, что чтмъ подробн'Ье и ста-

повитея наше 3BBHie природы и жизни, твиъ шпре игра психическихъ со-

отв•ЬтствШ и разнообразная суггостиваоеть эпитета; что если въ твор-

чесгМ миеа человТкъ проэктировалъ себя въ приуду, оживляя ее со-

бою, то съ наростающимъ —юблен1емъ личности, она стала искать

элементовъ самоанализа въ природ•Ь, очищенной отъ антропоморфизма,

перенося ее внутрь себя, и это отразилось въ новой верениц1;

эпитетовъ. Въ томъ и другомъ поэты—сииволисты идутъ

въ коле%, давно проторенной все Оло въ и npB3HaHiH;

если пори символистогь не понять, въ этомъ отчасти вхъ вина.

т Мысли пурпурнва, мысли лазурны“ одного изъ совремевныхъ рус-