16

ЕУПКОВСКШ.

вденности Крижанича кь грамматическимъ трудамъ, такъ и о

наблюдательности надъ формами русскаго языка, составомъ

русскихъ словъ и общими славянскихъ нарВ(Јй.

Крижаничъ, не о Старос.лавянскомъ язы%,

не могъ, конечно, достаточно выяснить себВ многихъ HueHitf

въ Сдавннскихъ нарвчјяхъ. Непонятное ему иди ненравящееся

въ языкв онъ осуждалъ и прямо отбрасывал. Такъ

nodbckie носовые звуки для него были странны, а потому каза-

дись ему и ненужными, ибо онъ не знал славянскихъ

юсовъ. Онъ очевидно считалъ возможнымъ установить одинъ

языКъ при помощи въ твхъ или дру-

гихъ формъ и сдовъ. Подобный взгдядъ приводить его кь осо-

бому npieMy: онъ часто указываетъ тв или употребитель-

ныя формы и затВиъ, отрицая ихъ иди называн никуда не-

годными, преддагаетъ замвны, пользуясь чаще всего хорват-

скииъ языкомъ, т. е. овоимъ роднымъ Особенно

странными кажутся ему особенности Польскаго языка, въ кото-

ромъ онъ находить такъ много изъ раздичныхъ

чужихъ языковъ, преимущественно изъ нвмецкаго, что въ немъ

мало осталось на этотъ языКъ.

Находясь нодъ своего роднаго онъ часто

отдаетъ особенностямъ хорвато-сербскихъ говоровъ

и считаетъ частнын ихъ свойства общеславянскими.

Такъ, онъ считаетъ ненравильными формы: милость, казнь, сољ,

требуя ихъ за“ны формами: милост, казен,

сод. То что считаетъ Крижаничъ ошибочнымъ иди неудобнымъ,

онъ называетъ обезьянщиной, кметщиной,—подъ послднимъ

терминомъ онъ Y110Tpe6aeaie безя-

щиной (отъ хорватскаго Безјак,—о дюдяхъ коверкающихъ рВчь).

Такое 0TgouleHie кь живому слову, которое не можетъ

терпжь на сел путь, придуманныхъ грамматиотомъ, а не

вытекающихъ изъ самой природы языка, конечно, не могло

повести въ выводамъ научнымъ и обязательнымъ для Сла-

вянскихъ языковъ. Въ результатв получился языкъ уродливый,

такъ сказать лишенный именно того,

что дюаетъ его точнымъ и дегкимъ, ясныиъ и живымъ.