ривъ ce6rb MiPb, сами покорились побжденныиъ богамъ. По всјиъ
военнымъ дорогамъ побјдоносной съ трОфомъ шли въ
центру тра кумиры и идолы разграбленныхъ И не сиа-
саль римлянина отъ суевыа ни его свеисисъ, ни его практицизмъ.
Олимпъ опускался все ниже. Наступала эпоха разврат-
наго и кроваваго цезаризма. Утомленная загрубв-
шая отъ душа металась отъ жертвенниковъ Венеры
кь покрытымъ колоннамъ храмА Сераписа. MH0T060zie
было однииъ изъ симптомовъ и смерти. Конечно, полной
зд'ћсь нЈть. Наши поэты народъ Ихъ пјсни—
не голосъ народной души. Но даже и для нихъ это символическое
идолопоклонство, если не симптомъ серьезнаго недуга, то начало
какой-то злокачественной сыпи.
Жида оригинальности во что бы то щ стало, какою бы Ц'ћною
ни покупать тревожный. Образъ, который когда-то
освјщалса солнцеиъ народной вјры, наши поэты осв'Ьщаютъ своииъ
ночникомъ и грустно качають головою. Юрко перебЈгая отъ одной
врохотной кнели въ другой еще меньшей, они хотятъ напоить всјхъ
тровою скорбью своего Опасное зрјлище! Говорятъ,
что трудно не поддаться соблазну сойти съ ума; иостоан-
ное съ сумасшедшими чего-нибудь да стоить. Принижен-
ность мысли, 0TcyTcTBie серьезности и устойчивости, тревожная ф-
опре$ленность и личной продуктивности—тибельно дм-
ствуютъ на нервы общества. Таинственная мудрость и символическая
мораль поднимаются удушливымъ и смраднымъ туманомъ. Меркнуть
идеалы искусства, извращаютса инстинкты, грубеть
вкусъ. ускользаетъ изъ рукъ художественнаго достоинства.
Въ такихъ невозможна даже хорошая трудно
изобрјсти такое дикое и не,тЬпое соединете которое было
бы ярче нормальнаго творчества нашей молодой
наша 11033ia стала увлекаться загадками космополитической ми-
еолойи3
III. Кь подъ прозрачными символами азыческаго
культа нтЬкоторые изъ молодыхъ поэтовъ прячутъ очень опре$лен-
ныа „идеи“, которымъ совймъ не слыовало бы быть сказанными.