и маломощному, и малоумному, идвохилъ биаженство твое от-

крыть тайну,—нв вакъ достойному и разумному, но какъ

старинному своему другу. Узнавъ объ этомъ, я изумися и не

могъ тотчасъ дать отвМъ на оное раскольническое

но отложишь это джо на время, въ котораго

вое писалъ—и написадъ. Жиаю, при этомъ, преосвященству

твоему, и паствв твоей, и всей Церкви мира и тишины, ив-

бавдетя отъ соблавновъ и вовмущенЈй, а прошу оста-

виетя грвховъ моихъ, святительсвихъ твоихъ молитвъ и биа-

TocZ0BeHiH.

«И воть теперь я жду твоего отвьта, ничего не зная:

иди нептнтно теб'В оное мадое наше (Доамтворе•

Hie). А впрочемъ, есл будетъ и HeupiHTHo; то Богъ всеввду-

воздастъ каждому по Охаиъ его».

ПосаВ втихъ трехъ писемъ, слдуетъ въ вашей рукописи

Дамаскина, на 194 аистахъ in folio, писанныхъ на

бЮой, толстой буиатВ, красивынъ и крупшмъ полууставомъ.

по мвстамъ киноварью, иногда—съ ошибками переписчика.

Старинные ученые любил уснащать свои раз-

дичными эпиграфами, даже эпиграммами, остро-

умными Нашь авторъ также не хотшъ отстать отъ

обычаевъ своего вВп. Прежде чВмъ приступить r•uozeHio

своего сочинејя, онъ, посл обращеннаго въ ми-

тропохиту 1ову, объясняеть читателю предметь и цшь книги,

пишетъ посвятитиьные стихи тому же IOBY, обращается съ

зпиграиою кт. своему противнику и затвмъ, сказавши почти-

тиьное митропоииту, которому посвящаетъ свой

трудъ, Даиасиивъ приступаетъ «въ своихъ возраженШ

Донецкому .

Поводомъ въ книги, иакъ скавап мы выше,

было содующее обстоятельство. Во второй ХУП ввва

между тувеиными московскими учеными.и RieBcHH пришель-

цаии ВОЗНИЕЪ спорь о времени освящетя, или