и маломощному, и малоумному, идвохилъ биаженство твое от-
крыть тайну,—нв вакъ достойному и разумному, но какъ
старинному своему другу. Узнавъ объ этомъ, я изумися и не
могъ тотчасъ дать отвМъ на оное раскольническое
но отложишь это джо на время, въ котораго
вое писалъ—и написадъ. Жиаю, при этомъ, преосвященству
твоему, и паствв твоей, и всей Церкви мира и тишины, ив-
бавдетя отъ соблавновъ и вовмущенЈй, а прошу оста-
виетя грвховъ моихъ, святительсвихъ твоихъ молитвъ и биа-
TocZ0BeHiH.
«И воть теперь я жду твоего отвьта, ничего не зная:
иди нептнтно теб'В оное мадое наше (Доамтворе•
Hie). А впрочемъ, есл будетъ и HeupiHTHo; то Богъ всеввду-
воздастъ каждому по Охаиъ его».
ПосаВ втихъ трехъ писемъ, слдуетъ въ вашей рукописи
Дамаскина, на 194 аистахъ in folio, писанныхъ на
бЮой, толстой буиатВ, красивынъ и крупшмъ полууставомъ.
по мвстамъ киноварью, иногда—съ ошибками переписчика.
Старинные ученые любил уснащать свои раз-
дичными эпиграфами, даже эпиграммами, остро-
умными Нашь авторъ также не хотшъ отстать отъ
обычаевъ своего вВп. Прежде чВмъ приступить r•uozeHio
своего сочинејя, онъ, посл обращеннаго въ ми-
тропохиту 1ову, объясняеть читателю предметь и цшь книги,
пишетъ посвятитиьные стихи тому же IOBY, обращается съ
зпиграиою кт. своему противнику и затвмъ, сказавши почти-
тиьное митропоииту, которому посвящаетъ свой
трудъ, Даиасиивъ приступаетъ «въ своихъ возраженШ
Донецкому .
Поводомъ въ книги, иакъ скавап мы выше,
было содующее обстоятельство. Во второй ХУП ввва
между тувеиными московскими учеными.и RieBcHH пришель-
цаии ВОЗНИЕЪ спорь о времени освящетя, или