зо

словахъ и безсознательнаго вгЬроломства.

вольности, порядокъ на

административныя должности обезсидивалъ королевскую

власть, хотя предполагалось ее лишь „умфрить". Т'Ьмъ

хуже для королевской власти, если она обезсилена: она

сама того заслужила, потому что она—худая власть. На зло

ей, пусть выбираютъ своихъ администраторовъ.

Но если центральная власть хороша, если ее организуютъ

на то для чего мгЬстнымъ

обществамъ и“ть во глав± себя своихъ выборныхъ?

Ничего кромгЬ непорядковъ отсюда не выходить, и это

безъ всякаго обезсиливаетъ центральную власть,

на этотъ разъ „хорошую“

Редереру не приходить въ голову, что, быть можетъ,

королевская власть оказалась неудовлетворительной, между

прочимъ, и потому, что въ могил± похоронила

самодвятеЛЬНОСТЬ м±стныхъ обществъ; и что, вообще, при

исключительномъ и одностороннемъ культЬ

правительство не можетъ быть хорошимъ. Но онъ пони-

маетъ административную д±ятельность преимущественно

какъ быстрое и неукоснительное на уЬстахъ

правительственныхъ и съ втой точки

понятной въ данйой минуты, онъ развиваетъ

свои какъ позже разовьетъ мотивы знаменитаго

закона. Повторяемъ: Редереръ живо помнилъ стропти-

вость выборныхъ администраторовъ—его опытъ генераЈь-

наго синдика быль не за горами. „Скажемъ безъ обиня-

ковъ, заключаетъ оны „д±ло правительства назна-

чать исполнителей законовъ и его

будучи отв•Ьтственно за свои и за

законовъ, оно должно возмож-

ность, на этомъ выбирать своихъ аген-

товъ" 1). Вотъ основное начало закона 28-го

во всей его нагот±.

Установивъ этотъ принципъ, Редереръ д±лаетъ ого-