— 166 —

девело съ деЬйствительнымъ неискал:еипымъ

то такимъ образомъ получили бы въ этой номенклатур•Ь важный

источникъ для характеристики взаимныхъ отпогпејйй русскаго

н славянскаго языковъ. Что же, однако, оказывается? Вотъ сла-

названјя Дигьпровскнхъ пороговъ: Вульшшрагъ, Остро-

вунивупрагъ, Неяситъ (Вольный порогъ, Островной порогъ, Не-

порогъ). Но вотъ два другпхъ также славянскихъ

назватйя: «Веруци• и «Напрезп». Славянскјй языкъ бјшзокъ на-

шему уху, но въ этихъ Ha3Bani„qxb славянщина пе слышится.

Наше однако девлается еще 60JI'Le затруднительпымъ,

когда Константинъ Багрянородный приводить Ha3BaHie одного

порога, которое и по-русскп п по-славянски звучитъ тождествен-

но— «Есуии». ОбъясненЈе этого Jta3BaHifI у Константина

Багрянороднаго и потому только мы разгадываемъ его; «Есупи»—

значить— «не спи»; это таков порогъ, при которомъ кормчиј

не долженъ спать. Но при чемъ ле здТзсь нф,мецкЈй языкъ? Тоть

же Константинъ Багрянородный приводить древне-

русскихъ городовъ, и вотъ какого рода мы находимъ

въ этпхъ названјяхъ: «Милиниксъ»; не угодно ли подъ этимъ

именемъ узнать «Смоленскъ».— <Тдзернигога» — Черниговъ, но

еще хуже — «Тегйутдза» — «Любечъ», мФјстечко «Любечъ» — древ-

нЈй городь сф,верской земли. Посл%з этого для насъ

несомн%ннымъ тотъ фактъ, что и пороговъ у Констан-

тина Багрянороднаго въ значительной степени пспорчены: онъ

можетъ быть н стремился кь точности, но его греческое ухо,

пе привыкшее кь варварскому звуковъ, дало нТ»что

другое. Если мы обратимся кь 11a3BaHiI0 пороговъ на русскомъ

языкгв (Угњборсп, Геландри, Айфаръ, Баруфоросъ, JIeaHTII, Стру-

вунъ), то опять-таки должны будемъ iIl)iIITII кь заключенјю, что

и эти пазнанјя сильно искажены п, слТ»довательно, представляютъ

плохой для выводовъ о языкеЬ. Правда, нЪкоторыя

легко объясняются изъ германскихъ корней, напри-

меЬръ, другЈя же весьма трудны для объяснетйя пзъ

того ле источника, и, прежде чевмъ объяснить и,хъ, норманисты

самп подвергаютъ н.хъ спльн•Вйшему (напр. Ульборсп).

Но какого рода выводъ можно сд“Ьлать изъ этого факта? Намъ

хорошо извЈ;стно, что знаменитый 2lH'LIII)013ckii3 путь назывался

варяжскимъ, т.-е. именно въ честь теЬхъ норманновъ, которые

ходили по этому пути. И что удивительнаго въ томъ, что Русью

Императоръ могъ называть норманновъ, если они играли такую

важную роль въ состав% славяно-русскихъ туземныхъ дружинъ.

Будетъ ли удивительнымъ, при такихъ условјяхъ, что п нјзко-

торал часть этого пути, именно Дн±ировскје пороги, получила