120

РУССКАЯ ЖИВОПИСЬ.

вый колоритъ. Многочисленнымъ еще въ то время „позитивистамъ“, вид%в-

шимъ въ Христь обыкновеннаго смертнаго, обыкновеннаго дервиша, чрезвы-

чайно пришелся по вкусу странникъ съ кислой, ничего не значущей

а любителямъ приторнаго и пикантныхъ контрастовъ, очень понравилась хоро-

шенькая гр%шница, влекомая хоромъ безобразныхъ жидовъ. Большая-же толпа,

увлекавшаяся „Аидой• и „Королемъ Лагорскимъ“ очень оц±нила всю восточ-

ную rnise-en-scene и эффектную оперную съ розовой далью, велико-

л±пными кипарисами и роскошнымъ храмомъ въ перспектив%.

Всл%дъ за этой картиной Пол%нова, koe-kakie толки еще возбудили его

„ Генисаретское озеро• и „Мечты“, тотъ-же странникъ гулялъ и сид%лъ

среди сладенькихъ южныхъ ландшафтовъ, и, наконецъ, нарядная жанровая сценка:

Лисусъ среди учителей“, появившаяся почти одновременно съ почтеннымъ

научнымъ трудомъ Джемса Тиссо, но не обладавшая и сотой долью его серьез•

ности. Но теперь Пол%новъ, если и сохраняеть еще видное и почетное мвсто

въ ряду русскихъ художниковъ, то только благодаря своимъ св%жимъ и поэтич-

нымъ русскимъ пейзажамъ, весь же его циклъ картинъ изъ жизни Христа,

равно какъ и жанры, утратили всякое Особенно

стало ясно, что Пол±новъ вовсе не и живо-

писецъ• посл% того, какъ его „Гр%шница• снова предстала на судь публики

въ музе± Александра 111, когда вдругь обнаружилось — особенно изъ-за невы-

годнаго сос%дства съ мощнымъ Суриковскимъ „Ермакомъи, — что это не кар-

тина, а пустенькая увеличенная до неподобающихъ разм%ровъ.

Гораздо бЬльшаго заслуживаютъ два другихъ живо-

писца: Викторъ Васнецовъ и Нестеровъ, въ которыхъ почти вс•Ь ув%ровали

теперь, посл% долгол%тняго и которые въ данную минуту считаются

лучшими выразителями чисто-русскихъ идеаловъ.

Когда еще въ конц% 70-хъ годовъ, въ самый разгаръ реализма И перед-

вижническаго направленства, Васнецовъ вдругъ обнаружилъ наклонность бро-

сить свои мелочные жанрики и приняться за русскую народную

сказку, тогда сочли его за сумасшедшаго, за невозможнаго чудака и никто,

за двухъ-трехъ передовыхъ ц%нителей, не р%шался поддержать

его, настолько этотъ поворотъ казался страннымъ и дикимъ. Однако Васнецовъ

не испугался глумлен[я толпы и товарищей и см%ло пошелъ по нам%ченному

пути. Въ этоиъ. его огромная заслуга: онъ первый, когда даже въ стан% пе-

редового искусства еще никто о чемъ-либо другомъ не думалъ, кром% какъ объ

обыденной диствительности *) отказался отъ пр%снаго реализма и первый на-

помнилъ о томъ, что кромв интереса кь „Земскому СобранЈюи и кь „Префе-

рансу у чиновниковъи могуть существовать и кь чему-то бол%е пре-

красному и отрадному: кь дивному Mipy народной фантастики...

когда наступила противь • шестидесятничества въ искусств%, русское

общество оц%нило эти Васнецова, но тутъ-же впало въ другую край-

ность: изъ сумасшедшаго и чудака, его вдругъ произвели въ

Теперь необходимо взглянуть на д•Ьло иначе: сказочная живопись Васнецова

отошла въ и уже возможно безпристрастно судить о ней. И вотъ оказы-

вается, что новое I10k0AHie предъявляетъ сказочнику Васнецову

*) составляетъ „Садко“ Р•Ьпина, что и П)лжно за этой крайне не фантастич-

нэй, совс•Ьмъ въ сказэчномъ не картиной сохранить въ русской

живописи почетное м%сто. т%мъ что она не лишена чисто-живописныхъ дэстоинствъ.

РазумЬется, какъ на нельзя указать на . Русалэкъ• К. Маковскаго.