189
не стремится ни кь прошлому, ни въ будущиу; вся она полна на-
стоящииъ.
Зевсъ сидитъ и, сКолько бн кн на него ни смотр'Ьли,
онъ не встанетъ предъ нашимъ воображетемъ. Но позволить себ
Н'ЬСКОЛЬЕО фантастическихъ Допустииъ, что этого
Зевса работалъ не а современный художнивъ. Допустииъ,
что могучее Ало греческаго ваятель снабдил современ-
шии нервами. Лице мђ)одержца остается еще спокойныиъ, но на немъ
уже скользить EaEia-T0 легкД почти неуловимня тђни; еще минута
и дрогнуть густыя царственныа брови, тонваа игра личныхъ муску-
ловъ отразить божественныя думы и чувства. Онъ еще сидитъ, но
въ немъ незримо проб'Ьгаютъ мгновения модти,
олимтйсвихъ громовъ. Повидимому, это все тотъ-же Зевсъ Фидђя;
но такъ долго сидјть, тавъ безъ конца переполниться c,03HaHieMb мо-
гущества и власти не могъ бы Зевсъ нов“шаго искусства. Въ его
лицј и въ его фигургђ, въ одеждеЬ и жес% будутъ сквозить намени на
будущее. Сила въ ПОЕЛ —этоне тема того искусства, которое всюду
ищетъ драп. И, уходя изъ храма, мы невольно обернемся, чтобы
посмотрјть, не вствдъ-ли Юпитеръ, не поднялъ-ли онъ своихъ од-
Такъ стоять и сидјть, такъ страдать и бороться, какъ это д'ь-
лалось въ греческомъ искусствј, не могутъ варвары искусства,
которые предъ своею красотою не забываютъ вопросовъ—затЊмъ9 и
что-же$ Этихъ вопросовъ нјтъ, когда Оло идеть о греческихъ
образцахъ, ибо сами художники этихъ вопросовъ въ виду
не и“ли. Но ваздое новаго искусства и стоить и падаеть
подъ этими вопросами.
Современная пластика, если она вся Ц'ћликоиъ не сводится кь
простой должна воплощать въ себ мысль и Mip0B03gpt-
Hie художника; одной красоты для неа мало. Въвиду этого вытой
области иногда не нашли бы для себя удовлетворета ни грекъ, ни
челойвъ нашего времени. Несомн%нно, что образы гр. А. Толстаго
оставляютъ въ душј читателя какое-то безпокойство, неудовлетво-
ренность, чего-то еще• недосказаннаго. Въ его пластикгђ
замЈтны нервность и загадочность. Мы уже отмтили, что Ойству-
лица поэта таинственнн тап, настойчиво утверждается
ихъ съ невидимымъ MiPOIb, съ неземнаго суще-