91

х.

Не с$цуетъ однако простирать требовательности

слиптомъ далеко и вм'Внять поэту въ вину, что онъ не

совершилъ такихъ Д'Ьдъ, кь которымъ не быль склонень

по своей приро$ и не побуждался современнымъ ему

HacTpoeHieMb общества. Ему недоставало новыхъ идей и

сильной страсти—двухъ безъ которыхъ нельзя

стать нравственнымъ вдастединомъ своего вгЬка. Ум-

ственный организмъ его, мягкт, чувствительный, вмгЬ-

въ противоположности, еще въ са-

мой кодыбеди кругђмъ обвился домашними

Прибавимъ что эта традиф привязывала его

кь себ± лишь дорогими нитями, предста-

вдшотъ издавна добро#тели и чистыя

нравственныя иныя связи съ прошлымъ

оборвались на немъ, ничто нейжественное, грязное, гду-

пое не приставало этой великолВпной и благородной

натлЊ, составленной исключительно изъ лазури и лучей

солнечныхъ. При томъ, умъ его вовсе не быль обыкно-

венный, но исполненный доступный всгЬмъ

и духа времени,

на подусдой новыя идеи и

общественныя потребности. Такъ какъ тотъ въ

которомъ онъ жиль, быль безцввтенъ, а общество было

осуждено на то духа времени могли

дмствовать лишь незримо, въ устной • пропаган$ и

литературы, посредствомъ и

бодгЬе, Ч'Вмъ путемъ опытовъ. Но и среди этихъ неви-

димыхъ, носившихся въ воздухгЬ элементовъ, поэтъ усво-

ивалъ себ'Ь никакъ не безъ разбора. Круговая без-

надежность, разнузданная чувственность, готовая кь по-

до#тямъ зависть, не переносящая ничьего превосход-

ства, раскодъ общества на противоположности—

все это осталось ему навсегда чуждымъ. Изъ демокра-

тизма и радикализма, онъ всасывалъ и усвоядъ тодьво