— 111 —

на, —объ этомъ они не учатъ вовсе или учатъ очень ложно.

Все вто происходить оттого, что оћи не познаютъ и не выво-

дятъ права изъ Ольцендорнъ хочетъ дополнить

этотъ недостатокъ и дать это философское ocH0BaHie праву.

Если мы взглядимся займъ въ это ocH0BaHie, то мы увидимъ,

что вся предыдущая тирада не болје, какъ красн#чивое

вступлете. Та философская основа, которую предлагаетъ теперь

Ольдендорнъ, существуетъ уже очень давно, и онъ повторяетъ

только то, что уже говорилось и схоластикой и Меланхтономъ.

Ольдендорнъ утверждаетъ, что человјческое сердце есть пи-

санная доска закона, въ которой испоконъ изображећы

всВ oc,H0BaHiH нрава. ДалгЬе, той же гипотезой онъ

возвращается кь декалогу. Стараясь отсюда объяснить положи-

тельное право, онъ видитъ декалога въ римскихъ

законахъ 12-ти таблицъ. Этого достаточно уже, чтобы понять

вакимъ порядомъ естес\венное право сводится съ положитель-

вынь.

Ольдендорнъ посвятилъ свою книгу двумъ лицамъ разомъ:

Карлу и Фердинанду. При такихъ отказаться и

въ о власти отъ схоластической основы Ольдендорнъ не

уВшился. Онъ Ойствительно повторяетъ ее 1фликомъ.

Оригинальн'Ве Ольдендорна Геминуъ (1513—1600).

Преимущество его передъ Ольдендорномъ состоитъ въ томъ,

что онъ не отправлается болје отъ декалога, хота и возвра-

щается въ конц•Ь кь нему и признаетъ за человјческой ири-.

родой способность познать естественное право изъ самой себя.

Онъ даже хвалится тђмъ, что не приводить въ своемъ изсл'Ь-

ни одного богословскаго MH'hHia. Нравственный законъ,

написанный въ природј человђка, долженъ быть по его инј-

оире$ленъ и развить изъ неа философсвимъ путемъ и въ

рульта% вы•ложенъ каталогъ законныхъ нормъ и доброШтелей.

Отъ Ольдендорна Гемингъ отличается Законныя

нормы пишетъ онъ не суть нормы при-