— 93 —

души, каждый разъ создается съизнова и не объек-

тивной жизни, свойственной слову. Правда, мы можемъ вспом-

нить и повторить невольно изданное нами но

тогда произносимый нами звукъ будетъ уже предметомъ на-

шей мысли, а не отраженјемъ чувства, будеть Ha3BaHieMb

а не междометьемъ. Говоря «я сказадъ ата»,

ији отвыая односложнымъ 110BTopeHieMb звука аха на вопросъ:

«что вы сказали», мы дюаемъ это ать частью

иди 1$лымъ неразвитымъ но во-всякомъ слу-

словомъ. уничтожается обращенною на него

мыслью, подобно тому, какъ чувство разрушается самона-

которое необходимо прибавлнетъ новое кь

тому, чмљ занято было c03HaHie во-время самаго чувства.

Отсюда вытекаеть третЈй отличительный признакъ меж-

l0WTifI. Понять lI.3Btc,THoe HB.WHie значить сдюать его пред-

иетомъ нашей мысли; но мы видОли, что перестаеть

быть само-собою, какъ скоро мы обратили на его вниманје:

поэтому оно, оставаясь собою, непонятно. Разумћется, мы

говоримъ не о томъ которое выражается

вопросомъ: «что это»? или «я этого не нони-

маю»; и вопросъ этотъ и ручаются уже за излст-

ную степень предполагають въ насъ

3HaHie того, объ чемъ мы спрашиваемъ и чего не знаемъ.

Непонятность томъ, что оно совсољ неза-

мћтно субъекта. Если сообразить, что мы пони-

маемъ произнесенное другимъ слово липљ на столько, на

сколько оно стало наишмъ собственнымъ (точно такъ какъ

вообще понимаемъ HBdeHiH только иосЛ того, какъ

они стали нашей души), и что ироизнесенное

другииъ усвоивается нами не какъ

т. е. непосредственное чувства, а какъ знакъ,

на ltpllcyTcTBie чувства въ другомъ 1); то кт,

сказанному, что непонятно для самаго субъ-

екта нужно будеть прибавить, что оно и ни дл кого непо-

1) Въ атоиъ смысл•ћ мы назвали выше языкъ