9

покоры не избавлялъ отъ смерти, если онъ не быль

въ заплатить за голову 8).

Въ недавно появившемся „Die Blutrache bei den

Slaveng изв%стный славистъ Мивлосичъ постоанно проводить

параллель между местью у древнихъ сдавань и германцевъ,

исхода изъ того что тавой универсальный институтъ

основань на общихъ свойствахъ чело“чесвой природы. Го-

воря о чешской поворгЬ, тотъ же ученый что

„она большое сходство съ Вми порядками, воторые

практиковались въ средней и южной въ Х Ш и XIV

столЖяхъ" (72). Еще Гриммъ въ 1828 г. указывалъ на

въ германскомъ прай обряда символической

смерти: Et qui interfecerat patrem, flium, fratrem vel pro-

pinquum ibat сит corrigio in collo ad еит, cui talem

iujuriam fecerat..... Abjecta veste, pedibus nudis, exertos

super cervices gladios ferentes etc. (182—186). Но гораздо

60rhe интересные факты приводить Пуллэ (Poullet) изъ ХУ в.

(182—186) 9). „Многочисленные акты говорить

онъ, которые мы просматрива.ш, всгЬ отличаются глубовимъ

чувствомъ, особенно заботой о духовныхъ инте-

ресахъ жертвы zeJWHieMb увВвовђчить ея па-

мать. Почти всђ начинаются на семью винов-

нива обязанности воздвигнуть кресть изъ дерева или камня

съ именемъ усопшаго ва томъ самомъ мђств, было

совершено npecTyn.ueHieg (182).

Если даже допустить, что обрядъ покоры увазываетъ на

характеръ мести, то факта, что

германскимъ законодательствамъ быль изв%стенъ такой же

обрядъ, опровергаетъ MHiHie Иванишева о „противополож-

ности характера института мести у древнихъ славянъ и гер-

манцевъ .

Покончивъ съ местью, переходимъ въ плав за

Здђсь именно, по Иванишев, выступаетъ со веею

силой разница между древне-славянсвимъ и германсвимъ пра: