— 31 -—

писанныхъ народныхъ прим•Вть, пшгепенно разростац:я въ объ-

ем•Ь путемъ новыхъ и новыхъ подробностей въ

nepetlBi; частей тваа и общпхъ по нимъ;

это иНо изъ источниковъ, различныхъ по времени и мтстно-

сти и, можеть быть, характеру (устные, письменные). Нако-

нецъ, стало выражаться въ самыхъ га-

по рубрикамъ; въ этоиъ czygai) Трепетникъ

общую судьбу гадательныхъ киигъ, переходящихт, отъ общихъ

загадки кь боЛе и бохВе точному

отгадокъ, чть является результатомъ H8korueHi}J.

и частныхъ иучаевъ. Такъ рисуется судьба гре-

ческаго и восточнаго (и, можетъ быть, западно-европейскаго)

Трепетниковъ; она обусловлена близкимъ

съ жизнью самаго памятника, им•Вющаго, какъ и большин-

ство бьтговой смысхь въ той срет

которая его хранить. Аналогичныя черты въ своей

въ силу указанныхъ домны прдставлять и славяно-

pycckie Трепетники: какъ памятникъ, Трепетникъ

въ готовомъ вид•ђ перешехь въ нашу письменность, скорВе

всего, изъ литературы, которая снабжала

насъ въ эпоху Трепетника многими гадатељными

памятниками (ч%мъ и новый отде(иъ въ нашемъ

индекс%). Но перейдя на новую почву, онъ нашехь въ ней

готовыми ть элементы, которые вызвали его кь существо•

на родий, — примТты по частей тВла,

которыя, какъ мы вид%ли, являются общераспространенньши

(си. ниже). Въ старинныхъ французсввхъ суев%рт можно отм%тить

Е'ћкоторыя, въ связи съ Трвпетникомъ (Franz0sische Aberglauben,

въ 0tia imprialia, herausg. У. Р. Liebrecht. (Hannover. 1866), S. 224

(М 57, Ю).