культурный ОЧЕРК КГСПГПЙСКОГО ЦАРСТВА

63

(52

ТУРАЕВ. история ДРЕВНЕГО востокА

и вавилонских мастеров особенно поражает, если принять н соображение несовер-

шенс,тво инструментов. При всем солдатском характере Ниневии, ее дворцы дали

удивительные произведения скульптуры, облицовывавшие стены чертогов царей и

имевшие назначением прославлять их деяния. Это — памятники большого художе-

ственного значения, хотя и стоящие в некоторой зависимости от вавилонских, но обна-

ружинающие новые пути, оригинальность и новые достижения. Сохраняя известную

условность, особенгто изображении человеческой п животной фигуры 11 в таких сце-

нах, как нападения на крепости, несколько греша отсутствием перспективы и стрем-

лением нагромождать изображения на небольшом пространстве, ассирийские худож-

[шки ушли от крайностей вавилонского символизма и приблизились к реализму,

сообщив больше жизни изображаемому; они с большим умением и вкусом распола-

тают фигуры в гругшы, с удивительной точностью передают детали. Уже в сравни-

тельно раннее время во дворце Ассурбанпиала в Нимруде выступают ати достоинства;

особенно удалось здесь художнику передать идею царского величия, но поступа-

тельное движение ассиријјской скульптуры идет непрерывно с Хорсабадского дворца

Саргова, продолжаясь в куюнджикских дворцах Синахериба и особенно Ассурба-

ниппла. Отметим особенно барельеф, изображающий царя пред иудейским городом

Лахишем, сцену переноса каменных изваяний, битву с Теумманом эламским, садо-

1'У1о сцену и такой шедувр, как умирающую львицу, раненую Ассурбанипалом. В

куюнджижском дворце Ассурбанипала один из покоев изображал эламские походы,

другой — западные, третий — царсклтеохоты; фигуры убиваемых царем львов имеют

немного равных себе н мировом искусстве. Дворцы хранили в себе металлические

изделия, п литые работы, и резьбу, и мозаику, и эмаль, которой были украшены

внешние стены дворцов. Великолепны бронзовые барельефы балаватских ворот вре-

мени Салманасара lIl, крепости Имгур-Бел, охранявшей Ниневию с востока. Изящ-

ная мебель с резьбой и инкрустациями изображена на барельефах, представляющих

сцены из придворной жизни; ковровые орнаменты указывают на развитие ткацкого

дела. Золото, серебро, слоновая кость давали материал для придворных ювелиров,

но тт самые твердые породы камня превращались под руками мастеров в панщные

геммы, уступая таким инструментам, какими бы наши мастера отказались работать.

Многие приемы, ныработаннне здесь, потом были забыты и вновь были найдены уже

н Италии. Каа:ется, даже начатки книгопечатания были изобретены в Вавилоне: до

пас дошли матрицы из глины и дерева. Текст, который было желательно пригото-

нить в нескольких акземплярах, резали на дереве, потом отливали в глине ц отпе-

чатывали на любом количестве глиняных плиток.

Ассиро-вавилонская держава уже перешла от натурального хозяйства к денеж-

ному, ијш, вернее сказать, к валюте. Меновыми посредниками служили металлы:

золото, серебро п медь в огјределенной форме и определенного веса; их чеканили в

виде брусьев и колец. Кашттал уже приносит проценты, был известен вексель, ко-

лебание курса и отношение золота к серебру. Сравнительно с Вавилоном даже кас-

ситской айохи, успех денежного хозяйства н ноной Ассирии можно видеть, напри-

мер, из того, что жалованье чиновникам выдается не только натурой, но и металлом.

Жизнь вообще, кажется, не была дорога и труд ценился дешево. Впрочем, в Асси-

рии деньги были дешевле и цены на предметы выше, чем в древнем Вавилоне, уже в

виду того, что постоянные походы и обильная дань всего мира способствовали небы-

валому до тех пор накоплению богатств. Мы можем видеть это на цене рабов, увели-

чение которой тем более поучительно, что его должен был парализовать приток

рабор-пленных, устранивший прежний недостаток их, так что нередко в доме было

более 4 рабов (а встречалось и более 20). Несмотря на это, цена на раба возросла в

4 раза. Положение рабов в Ассирии было таное же сносное, как и в древней Вави-

лонии — они имели семью (иногда, даже несколько жен) и собственность.

Все ассирийское царство было описано для фискальных целей. До нас дошли

от Vll века куски такой описи — тшсцоной книги провинции древнего Харрана.

стоявшей в более тесных отношениях к короне, почему памятник сохранился в

куюнджикской библиотеке. Это документ ценза, который издатель Johns называет

ассирийским «Doomsdaybook». Мы находим здесь переч*ггт членов семейств с какими-

то пометками, с обозначением количества земли (причем показано, сколько нод

посевом), скота, виноградников, садов, огородов, домов, цистерн. Для пастухов ука-

зано количе•ство голов скота. Упоминаются. семьи медников тт железных дол масте-

ров: н таком случае показаны только дома — значит, дело идет о городском насе-

лении. Как видно из документов, сельское население уже находится большей частью,

в крепостном состотгии; крестьяне были «glebae a(lscI'ipti». Бывали случаи, когда

крестьянин выкупался и делался собственником полн или виноградника; иногда

селился в провинции ассирийский солдат на правах мелкого иногд&

ато делали п жители городов, раньше бывшие чиновниками, булочниками, масте-

ровыми. Может быть, они полуали поместье от двора в пенсию — Харран был зем-

лей короны. Судя по спискам семейств, моногамия уосподствонала, семьи не были осо-

бенно многочисленны (редко

вместе с родителями 7—10 че

ловек, обыкновенно 4—6).

О аутовной лси.зни Асси-

риц говорит луише всего

ассурбанипалотза библиотека,

собравшая в себя продукты

литературной, ученой и бого-

словской деятельности всего

Днуречья аа все время его

исторической жизни. Свиде-

тельствуя о просвещенностп

монарха и силе вавилонской

культуры, давая богатейший

материал для исследователей,

ато замечательное собрание

наиболее красноречггно гово-

рит об убожестве ассирий-

ского духа и мож(уг указы-

Дворец Саргона в Хорсабаде (реконструкция).

нать на то, что период творчества ассиро-вавилонской нации был уже позади. Ста-

рину воскрешали не для ученых или антикварных целей: собранием ее остатков

думали заменить недостаток современности. Куюнджикская библиотека вообще

Ассирия дали нам немного произведений туземного происхождения, и н этих слу-

чаях возникновение их выясняется условиями жизни и истории: таковы простран-

ные летописи царских походов, развитию которых не могла благоприятствовать

вавилонская идея царя-пастыря и устроителя. Здесь все делается, чтобы прославить

царя-воптелн и затушевать его неудачи. Придворные историографы выработали

схему этих творений, предваряя их высокопарными введениями, располагая исто-

рию царя по его походам И постройкам и заключая обычными заклятиями. Особенно

богаты реторикой так называемые торжественные надписи. Со времени Саргоштд•ов,

Под усилившимся вавилонским влиянием, летописи эти получают индивидуальный

характер: раньше они крайне схематичны и стереотипны; местами летописи раз-

личных царей почти не отличаются друг от друга. Уже одно из первых произнеде—

ний большого литературного возрождения при Саргоне —

описание его восьмого,

урартийского похода — представляет незаурядное явление: здесь чувствуется юный

энтузиазм, еще не поддавшийся школьности; он слставлен рифмическим стилем, со—

держит не мало блесток чистой поэзии, украшен цитатами из эпоса Гильгамеша, за-

мечательными описаниями природы, гор, лесов, леднииов, порогов. Уже самая форма

его — письмо, адресованное богу Ассуру о победе царя — является необычайной.