и съ гордымъ с.ознашемъ своего нравственнаго прево-

сходства, своей правоты и

„ Что-же д±лается теперь въ т•Ь.хъ мрачныхъ дере-

венскихъ избенкахъ, куда ' возвратились съ ярмарки

пьяные члены семьи?“ думалось мнеЬ, когда я въ сумер-

ки проходилъ по городка, осв•Ьщаемымъ изъ

оконъ шабашевыми огнями. Грубая брань, драка, плачь

испуганныхъ д•Ьтей, ломка и битье всего, что ни попа-

дется подъ руку,—вотъ эпилогъ печальной драмы, ра-

уже въ изб•Ь, въ семь±. А тамъ бол±зни,

какъ посл%дсття пьянства, нанесенныя се-

н други.мъ въ нетрезвомъ вид•Ь; еще

ные процессы, наконецъ разорен{е, нищенство, голо-

дате.

Подъ всего этого невольно задаешь

себ% вопросъ: неужели славянская HaTvpa 64;лорусса,

не смотря на поддержку высокихъ на-

чаль, настолько все-таки дрябла и слаба, что не мо-

не можетъ дать

жетъ противостоять деморализацн,1,

отпора за±дающей ее сред•Ь? В•Ьдь классъ ев-

рейства находится никакъ не въ лучшихъ, если не въ

худшихъ, экономичесхихъ ч•Ьмъ нашь му-

жикъ, и точно такъ - же непросв±щенъ; а между т•Ьмъ

б•Ьдность и нищета не погружаютъ его въ развратъ

и не убиваютъ въ немъ и бодрости. Еврей,

въ какихъ бы трудныхъ ему ни приходилось

жить, остается в•Ьчно щЬятельнымъ и не только не даетъ

себя забрать въ руки другому, особенно мужику. но

самъ сум±етъ при удобномъ случа± взять надъ нимъ

верхъ и верт•Ьть имъ, какъ ему заблагоразсудится.

Главное преимущество еврея предъ это—

твердое и неуклонное исполнен{е свои.хъ правиль и

предписан1й, а зат•Ьмъ, что еще важн±е, житейская опыт-

ность и умеЬнье пользоваться обстоятельствами. Круг-

лый день еврей, подобно древнему греку, живетъ на

площади своего м•Ьстечка, трется между людьми вся-