и съ гордымъ с.ознашемъ своего нравственнаго прево-
сходства, своей правоты и
„ Что-же д±лается теперь въ т•Ь.хъ мрачныхъ дере-
венскихъ избенкахъ, куда ' возвратились съ ярмарки
пьяные члены семьи?“ думалось мнеЬ, когда я въ сумер-
ки проходилъ по городка, осв•Ьщаемымъ изъ
оконъ шабашевыми огнями. Грубая брань, драка, плачь
испуганныхъ д•Ьтей, ломка и битье всего, что ни попа-
дется подъ руку,—вотъ эпилогъ печальной драмы, ра-
уже въ изб•Ь, въ семь±. А тамъ бол±зни,
какъ посл%дсття пьянства, нанесенныя се-
н други.мъ въ нетрезвомъ вид•Ь; еще
ные процессы, наконецъ разорен{е, нищенство, голо-
дате.
Подъ всего этого невольно задаешь
себ% вопросъ: неужели славянская HaTvpa 64;лорусса,
не смотря на поддержку высокихъ на-
чаль, настолько все-таки дрябла и слаба, что не мо-
не можетъ дать
жетъ противостоять деморализацн,1,
отпора за±дающей ее сред•Ь? В•Ьдь классъ ев-
рейства находится никакъ не въ лучшихъ, если не въ
худшихъ, экономичесхихъ ч•Ьмъ нашь му-
жикъ, и точно такъ - же непросв±щенъ; а между т•Ьмъ
б•Ьдность и нищета не погружаютъ его въ развратъ
и не убиваютъ въ немъ и бодрости. Еврей,
въ какихъ бы трудныхъ ему ни приходилось
жить, остается в•Ьчно щЬятельнымъ и не только не даетъ
себя забрать въ руки другому, особенно мужику. но
самъ сум±етъ при удобномъ случа± взять надъ нимъ
верхъ и верт•Ьть имъ, какъ ему заблагоразсудится.
Главное преимущество еврея предъ это—
твердое и неуклонное исполнен{е свои.хъ правиль и
предписан1й, а зат•Ьмъ, что еще важн±е, житейская опыт-
ность и умеЬнье пользоваться обстоятельствами. Круг-
лый день еврей, подобно древнему греку, живетъ на
площади своего м•Ьстечка, трется между людьми вся-