162

К. АРАБАЖИНЪ.

а въ сд±дующеиъ 1829-мъ, году— „О %yciu i piSmuh Birkow-

. Мы думаемъ, что въ этихъ достаточно ясно

свзывается враждебное Бродзинскаго кь романтикиъ,

и Heo"peHie ихъ

1828—1830 годы, были временеп

настоящей ор[ђи романтической. Литература находиась въ какокъ-

то эвзвдьтати: кумиры были низвергнуты и попраны, воз-

6YMeHie и противь существующаго порядка дошли до

крайняго предъа, программа хвате.жьности, провозгдашенная въ „ОВ

кь молодежи И , казалось, была близка кь

только довести общество до крайней степен HaupazeHiz, и взрывь

быль неизб'Ьженъ. Разъ была нам•ђчева таки цьь, понятно, что

у“ренность и благоразумна разсудительность не могли играть ни-

какой ро,ш: на сторонь романтиковъ были безспорные таланты; это

служило достаточнымъ oupauaHieMb и всевозможныхъ

публицистичесвихъ и критическихъ крайностей, изъ-за которыхъ

отчасти противники романтиковъ не, хот%.ти видтть безспорныхъ

достоинствъ и таланта главныхъ представителей романтической по-

ИввВстно, какую бурю вызвала знаменитая статья Мщкевича:

О krytykach i recenzentach warszawskichU (1829). Весьма й-

роатно, что и возмущенный этой статьей, въ pendant

кь ней написалъ злую вамттку „Recenzenci i estetycy“ 1), напри-

денную противь критиковъ „украинской“ школы, а отчасти и про-

тивъ самого Мицкевича. цавно чувствовалъ себя обижен-

нымъ, вида, что его и голосъ заглушенъ, а „неблагодар-

ные ученики“ , нисколько не считаются съ его сойтаии. Научный авто-

ритеть. вавалось, даваль Бродвинскому право на уважете, а въ нему

относились только съ почтительной снисходительностью. Скромный, но

не чуждый чувства собственнаго достоинства быль обиженъ

и за живое. Впервые puM)azeHie его вылилось въ такой

Тдвой и притомъ личной формь. Исполненная желчи статья его но-

ситъ характеръ притворной скромности и простодушйа,

уступающихъ дорогу „гетямъи

1) „Pi •та“, е. УП, 233—И7.