— 21

и отрицательномъ, хотя въ д±йетвительности р-Ьчь идетъ вовсе не о

методахъ, а именно о но все-таки не о Т“ћхъ двухъ кри-

Tepiaxb, положительномъ и отрицательномъ, которые . значатся на

выв±СКЪ, а о которые можно было бы назвать формаль-

нымъ и реальнымъ. Въ самомъ авторъ различаетъ кате-

признаковъ, по которымъ можно отличать достов±рный (въ

субъективномъ смысл±) наказъ отъ недостов%рнаго. Первая

связана съ ВН'Вшними признаками наказа: языкомъ, стилемъ, тономъ,

наконецъ—почеркомъ, если наказъ доступенъ изсл±до-

въ подлинник±. Этотъ которому авторъ не даетъ

никакого но который можно было бы назвать формаль-

ныли, явдяется наибојкЬе доступнымъ и нагляднымъ, но въ то же

время и наимен±е надежнымъ. Г. А. Ону съ усшЬхомъ доказываетъ,

что, съ одной стороны, малограмотность того или другого наказа еще

не доказываетъ сама по себ•Ь его простонароднаго а

съ другой стороны, наказъ, вполн“Ь литературный и даже книжный

по форм±, можетъ вполнеЬ в±рно выражать IIacTpocHie и нужды

малограмотныхъ избирателей. Гораздо надежн±е другой

основанный на анализ± который, въ противо-

положность формальному, можно было бы назвать реальнъпљ. Въ

составь этого г. А. Ону включаетъ признаки:

конкретность наказовъ, ихъ близость кь житейскому оби-

ходу крестьянства, ихъ тому, что

было до ихъ cocTaBjeHi&I, и тому, что произошло потомъ. Съ этой

точки „достов%рны и ц±нны наказы, которыхъ

способно объяснить поздн±е ихъ составленјя,

и тев наказы, которыхъ не противорВчитъ тому, что проис-

ходило во до ихъ (стр. 550).

уп.

Дальнмшему и этого и посва.

щена, какъ уже было зам%чено, шестая и послЬдняя глава, носящая

довольно неопред±ленное по своей необъятности „Содержа-

Hie наказовъ“ (стр. 558—690). Этой, въ сущности, д±йствительно не-

объятной тем± сшЬдовало бы, въ съ поставленной себ

авторомъ задачей, придать бол±е опред•Ьленную и бол±е спетыьную

формулировку. В'Ьдь ему важно было лишь развить и обосновать

свою вполн% правильную и плодотворную мысль о кре-

стьянскихъ наказовъ, какъ важн±йшемъ ихъ субъективной