прян и шн и ков ъ.

Прянишниковъ: (Жана День.

169

Типична для второго фазиса д%ятельности Прянишникова картинка

появившаяся годъ спустя посл•Ь выставки изв%стной картины Вл. Маковскаго

„Въ четыре руки“. Аналогичная сценка Прянишникова изображаетъ вовсе не

см%шной и никому ненужный анекдоты какого-то грубаго и глупаго молодого

челов%ка, поющаго, подъ самое ухо смущенной и недовольной барышни, пошл“-

ш1е куплеты. по техник%, эта вещь Прянишникова и тому подобныя не им•Ьютљ

ничего общаго съ т•Ьмъ сосредоточеннымъ вниман[емъ, съ которымъ быль напи-

санъ „Гостиный дворъ•, но исполнены въ той же хлёсткой, бойкой манер%,

которой такъ любить щеголять Владимфъ

Наконецъ, когда въ художественномъ м» почувствовалось отъ

всьхъ этихъ разсказиковъ, водевилей, сценокъ, ужимокъ и гримасъ, когда въ конц

%80•хъ годовъ съ полной очевидностью обозначился поворотъ отъ всей этой искус-

ственности и натяжки кь живой, милой и простой правды тогда Прянишниковъ

оказался однимъ изъ первыхъ, кто пошелъ новой—въ сущности старой

новской, лишь совершенно забытой—дорогой. Въ своемъ . Крестномъ ход% на

, въ своемъ .Спасовомъ дне и . Жертвенномъ котле онъ даль образчики

славныхъ, простыхъ снимковъ съ диствительности. Если Прянишникову при

этомъ ничего больше не удалось дать кром% того, что могла бы воспроизвести

механически и красочная фотограф1я, то въ этомъ не его вина.

посл% долгихъ подъ самый конецъ своей жизни, кь

простой правды могъ только изучить поверхность ея, вникнуть же въ глубину

явлен\й, осв%тить диствительность лучами онъ не могъ. И то уже

заслуживаетъ полнаго нашего сочувств1я, что онъ р%шительно отказался отъ

ереси прежнихъ своихъ л%тљ и инстинктоиъ почуялъ, начинается настоящее

искусство.

Не будь въ Максимов% н%которой склонности кь не прогляни

въ его „Колдуне крошечная доля Мличетя народныхъ суев%р1й, его можно

было бы, такъ же какъ Морозова, считать за запоздалаго Его бы-

товыя сцены изображаютъ д%йствительность почти въ чистомъ вид%, въ нихъ

почти н%тъ личнаго художника объ изображаемомъ и этого

зрителю. онъ очень опустился, но въ 1875 г., когда