— 64

привести не кь сотрудничеству, а кь между ди-

кимъ и цивилизованнымъ челоуВкомъ, мы должны теперь пе-

рейти кь общей строя перво-

бытнаго человВка, причемъ и з$с,ь, какъ и выше, мы дадимъ

не щВльную, всестороннюю характеристику, а остановимся дишь

на тКхъ чертахъ, которыя позволять намъ уяснить, почему

дикарю такъ чужды формы и быта цивилизованныхъ

людей.

Одной изъ характернмшихъ чертъ въ психическомъ строгв

дикаго надо признать крайнюю его импульсивность и

крайнюю слабость работы задерживающихъ центровъ. Насколько

дикарь цженъ, почти не зная труда въ своей Пя-

тельности, настолько же онъ и въ своемъ

Строгое между психологическою законодательною и

исполнитељною властью, посредническая родь между тоюи дру-

гою разсудочной, взвт.шивающей джтельности совершенно чужды

диварю. Въ данную минуту дикарь весь окрашивается, насквозь

проникается лишь однимъ HacTpoeHieMb, .cTPMJ16HieMb: оно не-

раздольно завла$ваетъ имъ, почти гипнотизируетъ его, не

давая ему никакой психической возможности холодно и объ-

ективно истинное этого а сообразно

съ этимъ и величину той жертвы, которую не жалко за нее

отдать.

Психика дикаря, по съ психикой цивилизованнаго

отличается сильною упрощенностью и быщностью ея

мотивовъ. «Его Спенсеръ о

чается отъ цивилизованнаго челов1;ка ймъ, что оно

состоить въ гораздо большей степени, чОљ наше, изъ ощу-

и простыхъ воспроизведенныхъ прямо свя-

занныхъ съ этими 1).

1) Ср. Г. Спенсеръ. Т. 1. СПб. 1876 г.

Стр. 61.