вводится неравенство правь, слтдовательно, по его

нарушается общественный договоръ.

Нечего говорить о томъ, что вс'ь постановляемыя

этою верховной воли всегда

должны оставаться пустымъ словомъ. Ибо, если вер-

ховная власть сама является судьею своихъ

какъ требуеть Руссо, если ей одной предоставлено

ртшать, выступила ли она изъ предфловъ своего пра-

ва или нтть, то напрасно полагать ей бы то

ни было границы. Туть можеть быть р±чь о пользт,

а никакъ не о прай. Если же сами граждане, ко-

торыхъ права нарушены, могуть объявить обще-

ственный договоръ расторгнутымъ, то этимъ спосо-

бомъ возвращается то которое

Руссо хотЬлъ устранить. Тогда абсолютный харак-

терь верховной власти теряеть всякое

Этимъ не ограничиваются Даже въ

означенныхъ пред±лахъ законодательная д±ятель-

ность общества встртчаеть которыя

Руссо, съ свойственною ему логикою, выставляеть

во всей ихъ р±зкости. Законодательство — д±ло слож-

ное, требующее значительной тонкости ума; какъ

же вв±рить его слтпой толпт, которая часто сама

не знаеть, чего хочеть? Народъ, правда, всегда же-

лаеть добра, но онъ не всегда его видить. Съ дру-

гой стороны, частныя лица видятљ добро и его

отвергають. Такимъ образомъ, вс'ь нуждаются въ

руководител±. Надобно заставить однихъ подчинить

свою волю разуму и привести другихъ кь

того, что имъ потребно. Однимъ словомъ, въ госу-

дарстй необходимъ законодатель *). Кто же» будеть

такимъ законодателеиъ?

Du Cont. Soc. I,. П, ch. 6.

мыслители.

19