настоящимъ 0Tk•veHie.Mb оказалась одна, которая стада

сввтильникомъ моего

«Одинъ посредникъ между Богомъ и людьми: 1исусъ

Христосъ,— Единственный спаситель— нВтъ иного имени,

которое было бы дано людамъ для 06pMeHi}I бааженства,

какъ тоЛьКо имя Христа.

«0 сколько сввта и сколько обрКтъ я силь въ тотъ день,

когда я постигъ это слово! Между Небеснымъ Отцомъ и

я только одно посредствующее лицо—1исуса

Христа.

«Молиться одному 1исусу Христу. Одинъ 1ис,усъ

Христосъ возносить на небо; одинъ 1исусъ Христосъ нис-

посылаетъ миры, одинъ ]исусъ Христосъ нашь избавитель.

«Итакъ, не нужно для cnaceHifI ни патеровъ, съ

ихъ неискренними мессами, ни ни

ни наплечниковъ, ни четокъ, ни чудотворныхъ деревянныхъ

дввъ, ни св. Падуанскаго... ни даже святаго сердца.

«между небомъ и землей одинъ Крестъ, только Кресть,

достаточно божественный, чтобы достигать высоть неба,

достаточно челтњчный, чтобы сойти до глубины моет

ничтожества и принести

«Съ тЖъ порь водворилась въ моемъ сердщВ святая

ревность ко Христу, и дверью кь этой ревности мо-

ему Спасителю вышелъ я изъ римской церкви».

Въ такихъ же этотъ 45-THMHil рим-

ско-католическт священникъ обрисовалъ сювершившшся

въ немъ переворотъ, когда 24 октября 1897 г. онъ бы.љ

посвящень въ Морматской церкви d'Etoile въ Париж1

на должность протестантскаго приходскаго пастора въ

Бельвю (Bellevu), передъ онъ слушалъ нћскодько

леВтъ богословскато протестантскаго факультета.

Приведемъ еще “ста изъ увлекатељной

[Лчи.

«Въ реформатской церкви я нашиъ два ве

ликихъ принципа, которые должны саужить ocH0BaHieMb

всякой выы: Евангеле, кань авторитеть, и

какъ едииственный путь въ

«Исходя отсюда я нашелъ внутреннюю Еван-

геля. постигаемую сов'Встью. то, что Лютеръ танъ пр