133

Его поставил виастиинъ

И судь рядить, и править градоиъ,

Онъ съ нимъ бесЫуеть одинъ,

Онъ съ нимъ сидитъ въ рядомъ.

И благодушный халифъ, въ порывј удивительнаго

(Ощаетъ еще больше.

Ты примешь чити торжество,

Ты будешь мой брать единый;

Возьми полцарства моего,

Лишь правь друшю половиной!

Удивительная щедрость! становится кади и визи-

ремь и въ ведетъ ислама. Мусульманинъ от-

даетъ мудрости своего любимаго раба фунмји го-

сударственной власти и готовь с$лать 1оанна фактическимъ хали-

фомъ, оставивъ сеа только титулъ! Съ наивнниъ и

лаконизмомъ старой сказки даются изумительно•своеобразнна

подъ ними трудно угадать дјйствительность болје драматичную,

ч'Ьмъ• вымыслы поэтовъ. Самый ординарный человјкъ, судьба

котораго была бы полна такими же, почти сказочными преврат-

ностями, привлевъ бы кь себ все наше Но диствитель-

ность сложйе любаго вымысла; Дамаскинъ и саиъ по себ выдаю:

щаяся, талантливая и оригинальная личность. Угадать 3Д'Всь правду

дать живаго человђка въ этихъ исключительныхъ не по-

бояться щекотливыхъ и соблазнительныхъ подробностей—задача,

достойная глубокаго мыслителя и чуткаго поэта. Но и удачно

обойти щекотливую тему — оло недюжинной ловкости; не

архитекторъ искусно скроет отъ бдительнаго контроля широкую

трещину въ капитальной стђнј; не лоцманъ проведетъ судно

между скаль и подводннхъ камней •у чужаго берега. И гр. А. Тол-

стой блестяще выполнил необыкновенно трудную вадачу; ему по-

могли въ этомъ случај эффектння, ослјпительныя „чувства. Ши-

размахъ рыцарскаго и благородства оставилъ въ

Вни весь „Мстннй колоритъ", уничтожилъ въ халифђ все араб-

свое, и осталась только схема, возможная подъ всякимъ небомъ

и во вспое время. Высокопоставленный ЧИНОВНИЕЪ, влевоиый

„иныиъ и государь, сохранить при себ±

мудрость своего сановника, —воть обнаженныя рисунка.