69
это дјйствительно беллетристика; но во ВСЯЕОМЪ вто не поэ-
3ia и не искусство. И критика и“етъ полное право на самую суро-
вую и безпощадную борьбу съ подобною искусства.
Это соблазнительная ложь; она развращаетъ B006pazeHie, развиваетъ
безсмнсленную мечтательность и губить вкусъ. ЗД'Ьсь критика въ
прай отбросить щепетильность и поискать признаковъ грубой лести
и повыше подвальныхъ газетнаго фельетона, чтобы от-
Влить искусство отъ балаганнаго фокусничества.
Истинное искусство — сурово. отзвукъ греческой из-
нђженности замерь на порогђ нашего вПа. Въ то время, когда
Лессингъ писалъ свнго Лаокоона, когда Гете себ имя
„вливаго язычника“ и — Коцебу создавалъ игћщан-
скую а Карамзинъ и „Письма русскаго путеше-
ственника". Входила въ моду необыкновенная чувствительность;
слезы лились по всякому поводу и безъ вснваго повода. Классиче-
сантименталнзмъ загораживалъ дорогу варварсвоиу роман-
тизиу. Но врасота съ чухаго плеча не подошла въ европейскому
искусству. Лессингъ наши были варвары. Но пјсни
этихъ варваровъ свлались лучшпъ литературы. Скан-
саги и cka3aHia о Эдда, п•Ьсня о нибелунгахъ,
русскШ впосъ, конечно, полны суровыми чертами сь
вернаго геройства; вонунги и богатыри не плачутъ; но неужели они
стали бы доре своему народу, если бы кричали отъ боли и вподнВ
отдавались во власть Осворбдаетъ-ли Hade эстетическое
чувство „Надовесскм похоронный маршъ" и „Шснь пмннаго иро-
кезца"? Конечно, здјсь нјтъ плача „ио возлюбленныиъ иертвыиъ"
Пушкинъ перевелъ „похоронную пЈсню" Лакинфа Маглановича.
„Съ Вогомъ, въдальнюю дорогу!“ —прощальный привИъ мертвому.
И раввЈ правь Леесинљ, когда говорить, что героизмъ вар-
варовъ ослаблаетъ „всякую другую наклонность“? ЗачЈмъ-же тотъ,
у вого нЈтыслезъ для убитаго друга, уметь ташь задушевно го-
ворить о своеиъ сын'Ь ЯН'Ь, о своеиъ. .умноиъ мальчик5 воторый
„ужъ вла$етъ атаганомъ и ст1Њляеть изъ ружья“? Неужели мы
должнн отказатьса отъ Лермонтова „На съ то-
бою, брать, хотјлъ бы я побыть“ —ТОЛЬЕО потому, что въ немъ
н%тъ греческаго страха передъ смертью? Варваръ-ли Степань Па-