70

дансжаго мужества. „Въ то вреиис, говорить Лэкки,

вакъ взъ подъ 3Aauia римской добродвтели вымывало

одинъ камень за другииъ, въ то время, какъ роскошь

и свептицизиъ, чужестранные нравы и под-

ппывались подо все римской жиз-

ви, среди послвднихъ судорожныхъ уми-

рающеИ свободы, среди ужасваго карнавала порока,

ваступивјиаго вслвдъ за еа погибелью, стоикъ оста-

валси неииввво представителемъ и охранителемъ

прошпго. napTia, носившая благородное ga3BaHie

naPTiB добродвтельвыхъ, предводительствуеиаа та-

кими людьми, хакъ Катонъ, Тразеа, Гельвидш или

Бурръ, поддерживала знамя римсхоИ добродвтеии•п

рииоиоВ свободы въ самые мрачные часы деспотизма

и• pacnaAeBi1. Какъ и всв люди, которые вносить въ

водитику сильную ревность, они часто

были узкосерды и нетерпимы, сл%пы передъ требо-

витии неизбвжныхъ измвнеМИ въ общество, неспо-

собны кь копромиссаиъ, слишкомъ настоИчивы и

опрометчивы въ своихъ требова:йихъ•, но своею непо-

волебииостьо и безбоязненностью они боле чвмъ

замаживали свои ошибки. Строгая чистота ихъ жиз-

яи и repolek0BBeutIie ихъ смерти поддерживали вос-

nongagie о римской свободв даже при такихъ импе-

раторахъ, какъ Неронъ или Траанъ. Пока были та-

zie люди, чувствовалось, что не все еще потеряно. Въ

нвхъ была еще опора для свободы, свмя добродвтели,

поторое могло снова дать ростки, живой протестъ

вртивъ деспотизма и испорченности импер1иС 120)

Но сто•цивиъ создал не одну только

деспотизму и нравственному разврату. Онъ дашь Рви-

Lecky Sittengachichte. 1. 266.