разум'Ьется подъ именемъ Рускаго, тЬмъ бохЬе то на

Константина и брата его по ббльшей части смотрьи, какъ

не на Славянъ (о ер. пр. сл. п. 101). Но мнимая вставка

объясняеть только что Константинъ зналъ по славянски

(ибо бес%дуеть съ Русиномъ безъ предварительнаго изу-

его языка), а не откуда зналъ. Да и кь чему же

было приб'Ьгать кь этихъ русскихъ письменъ,

этого и псалтыря писанныхъ русскими буквами,

когда для предполагаемой Ц'Ьли бьио совер-

шенно достаточно одной бес%ды Константина съ Русиномъ?

Всего же легче и проще бьио отнести 3HaHie въ Кириш±

славянскаго языка кь его въ полу -славянской

Селуни, обстоятельству которое могло быть забыто дру-

гимн (ЊДянск. Е. с.), но не сочинителемъ вставки, им•Ьвшимъ

подъ рукою второй S

Другою, косвенною цЬью помога считается na•rpi0TB-

ческая ревность кь русской Эго

MH'bHie (срвн. там же, 350) основано ва той нев%рной

мысл что слова о русскихъ письменахъ, будто бы

предполагають 3aucTB0BaHie Константиномъ своихъ пись-

мень отъ Русина; и Штарикъ (РатТу hlaholsk. pisemn.

XXIII— Х ХУ) и г. отв±чають зд±сь не мысли

самаго подлинника, а какимъ то, изъ его словъ выводимымъ

произвољнымъ Есаи бы мнимый авторъ

помога имЬъ цЬью произвести кириллицу отъ древн%й-

шихъ русскихъ письменъ, онъ сдЬалъ бы, по прим±ру

Пахви, новую вставку въ томъ меЬстЬ говорится объ

саавянскихъ письменъ Константиномъ, по воз-

изъ хазарскихъ земель; во cka3aHie объ изобр±-