— 93 —

вм±щаютса об функјйи: и солнечная, и грозовая, но

такъ, что солнце есть собственно божество, а гроза—

одна изъ его То обстоятельство, что масса

миеоэпичесвихъ указываетъ на солнце не кань

на божество въ собственномъ , смыслгћ, а только кань

на глазъ божества, онъ разуЬшаетъ

образомъ. „Первоначально, говорить онъ, циклоцъ, т. е.

„Круглый глазъ” быль, несомйнно, въ строгомъ смы-

c,rh слова „весь 3prhHie"

подобно верховному боже-

ству, иолучившему у Ксенофана основнаго

философскаго принципа: „Единое“. Солнце, которое,

какъ изйстно, „на все гладить и все слышите, на-

зывалось „глазомъ Зевса“, не смотря на то, что самъ

Зевсъ первоначально быль не что иное, какъ этотъ

„глазе. Такъ же точно и „глазъ Полифима“ быль

первоначально идентиченъ съ „Многославнымъ Кругло-

глазомъ", т. е. съ киклопомъ Полифимомъ (sic). Только

съ времени, мри первоначальнаго

этого имени, приписываемыя киклопу качества

и заставили предполагать въ немъ живое су-

1цество, похожее на челов'Ька, и тогда уже необходимо

было заключить, что „глазъ" не, составляетъ еще

лаго киклопа, а есть только часть его Т'Ј;ла, хотя бы

самая существенная, самая драгоц'Ьннан для него.

Этимъ путемъ объясняетсн, почему вообще у разныхъ

народовъ солнце является повидимому не самымъ вер-

ховнымъ божествомъ, а только глазомъ верховнаго 60-

жества" 49). Если, какъ думаетъ ВоеводскПђ, по пони-

'l'iaMb первобытной эпохи, солнце, и только солнце,

49)