— 49 —

ничего новго не притвиди для разъяснетя раасматриваемаго

юридичестго института, напротивъ еще блђе затемнили его,

сйшавъ ти договоры съ представительствомъ 93). Въ вои-

росахъ о допустимости ихъ они не шли римскаго права,

т. е. признавали дмствительными только Takie договоры въ

пользу третьиго, гдЬ это послынее являлось ad#tus solutionis

causa и промистръ самостоятельный интересъ въ

исподнети ихъ. Но лице, *tus solutionis

за, им“Ьеть съ промитента не самостоятельное право иска,

а производное, въ силу у€тунки его со стороны промиссара,

тагь что оно aBawrc,g prwn•ator in rem suam съ тВмъ только

что npi06vbTaeI'b право иска отъ перву-

начмьнат кредитора заключенјя с$лки, а первому

цедируетса то право въ моментъ ед. Сдыоватедьно,

твой договоръ нельзя подвети подъ noHATie настояшаго дого-

вора въ пользу третьяго, послЫнее npi06ptTae'Fb право

ист нависимо промиссара. Все иоссатаровъ

и комменттровъ Шь этихъ договорахъ и о представитедьстть

мохеть быть сведено гь рипре$детю и

по одному и тому же договору (promisio и Mtitutio, или други-

ни словами 0b1igativa и vertn executiva) между рилич-

ными лицами. Если verba obligativa и executiva относятся въ

лицу договаривающемуся, то это послвднее и будеть един-

ственнымъ субъектомъ заключенной имъ сд%лки. verba

obliggtiva и vertB относат,я гъ другому лицу, не

участвующему непосредственно въ договорд то такой договоръ

ничтоженъ (прямое

obligativa относятся

98) См. Buchka, ibid.

представительство). Наконецъ, если verba

кь контрагенту, а executiva кь третьему

S 16—18; Gareis, ibid. S 16.

4