— 49 —
ничего новго не притвиди для разъяснетя раасматриваемаго
юридичестго института, напротивъ еще блђе затемнили его,
сйшавъ ти договоры съ представительствомъ 93). Въ вои-
росахъ о допустимости ихъ они не шли римскаго права,
т. е. признавали дмствительными только Takie договоры въ
пользу третьиго, гдЬ это послынее являлось ad#tus solutionis
causa и промистръ самостоятельный интересъ въ
исподнети ихъ. Но лице, *tus solutionis
за, им“Ьеть съ промитента не самостоятельное право иска,
а производное, въ силу у€тунки его со стороны промиссара,
тагь что оно aBawrc,g prwn•ator in rem suam съ тВмъ только
что npi06vbTaeI'b право иска отъ перву-
начмьнат кредитора заключенјя с$лки, а первому
цедируетса то право въ моментъ ед. Сдыоватедьно,
твой договоръ нельзя подвети подъ noHATie настояшаго дого-
вора въ пользу третьяго, послЫнее npi06ptTae'Fb право
ист нависимо промиссара. Все иоссатаровъ
и комменттровъ Шь этихъ договорахъ и о представитедьстть
мохеть быть сведено гь рипре$детю и
по одному и тому же договору (promisio и Mtitutio, или други-
ни словами 0b1igativa и vertn executiva) между рилич-
ными лицами. Если verba obligativa и executiva относятся въ
лицу договаривающемуся, то это послвднее и будеть един-
ственнымъ субъектомъ заключенной имъ сд%лки. verba
obliggtiva и vertB относат,я гъ другому лицу, не
участвующему непосредственно въ договорд то такой договоръ
ничтоженъ (прямое
obligativa относятся
98) См. Buchka, ibid.
представительство). Наконецъ, если verba
кь контрагенту, а executiva кь третьему
S 16—18; Gareis, ibid. S 16.
4