51

сизаль поэтъ въ превлахъ своей индивидуальности, воплотилъ-ли

онъ всј идеальныа свойства своего типа, отвжилъ-ли онъ на

запросы своего духа. Съ этого только момента можетъ начатыя

суй надъ поэтомъ. Насколько трудно это $ло, видно уже изъ того,

что Шекспиръ, Данте, Кантъ и умы—до сихъ порь

еще не вполнгЬ разгаданн людьми. Типичность ихъ творчества еще не

далась въ руки критикђ; чувствуется только какая-то белраничная

ширь, неизжљрижая высота, подавляющее человјчество не

усијло стать выше ихъ TeHiH, не успгЬло и словомъ отвј-

тить на полноту жизни въ ихъ .творчеств'Ь. Тайна этихъ титановъ—не

открыта, а всякая загадочность развиваетъ въ тодд'Ь pa6CEie ин-

стинвты и суевые. Воть почему такъ смгћло раздаютса вопли

объ объ о чародМстй, т. е. о Мчной не-

разгаданности генш и его творчестйа. Но это хула на мысли.

Кань сомнјватьса въ могуществ'Ь разума, который именно и со-

здалъ загадочный образъ? Если въ одноиъ челов'ЬЕ'ђ хватило энер-

мысли на веливаго TBopeHiH, то неужели въ человђ-

чествј не хватитљ силы усвоить и понять его? Еслй по-

эты—чародји, они не нужны людапъ, они говорять на чужомъ

азыкј, они даромъ растрачиваютъ и языкъ своего народа.

Н'%ть, они должны быть поняты до конца, поняты во всјхъ из-

гибахъ своего творчества, потому что они люди, а не демоны.

Трудъ ихъ понииатя народъ будеть передавать отъ поком-

въ 110EorhHiD, пока не достигнетъ своей ц%ли, и стыдно той

9п0х'ь, которая не вносить ничего въ общую работу. Правда,

иногда необходимо медлить съ о великомъ поэтћ, съ

довлеиъ предоставить посл%днее слово о немъ потомству. И все-

таки за себя и за своихъ наслыниковъ

отъ права и обязанности перевести въ формы сложное

и недостаточно ясное художественное Вхъ пу-

тливыхъ умовъ, Ебторые счастлив'Ве въ рабств'В, чђмъ на свободј.

Но почти ни одной изъ этихъ трудностей на дорогј

критики, когда она иметь Д'Ьло съ второстепенными поэтами,

же имя ле:Јонъ.

„Подобно чужеядннмъ pacTeHiub, они высасывають свою

пищу изъ чужаго организма и, Е8КЪ полипы, принипютъ цвђтъ