39

такъ, навь мысль художника, огнемъ

свой мысли (Ш 87)»... И между тВмъ, «то быль обыч-

ный путь, которымъ идетъ титанъ, чтобы стать поду-

богомъ». Если бы здТсь не была вставлена фраза «дик-

таторъ гаддовъ» и Н'ЬСЕОДЬЕО географическихъ терминовъ

ваЕЪ-ТО о перехохЬ Альповъ и Пиренеевъ, о пирами-

дахъ и т. д. то можно быдо бы теряться въ догадкахъ,

котораго собственно изъ завоевателей новыхъ временъ

(такъ ваЕЪ упоминается должно изображать

это оканчивающееся моралью во вкусВ пропо-

выей: «и пгЬснь ведива.я огня, крови и дгЬлъ, мыслью

— потому что была вну-

не вышла за предВлъ толпы»

шена гордостью, а гордость не можетъ создать вещей,

божественной искрою, все равно «беретъ-ди

словесныя ботве блЫныя краски, или вартечью разры-

ваетъ воздухъ».

Можно проклинать ва то, что Д'Ьла его были

не — благотворныя, но произносить такое

что мысль не вышла за предв.пъ толпы,

собственному за тьмъ

же дицомъ характера гетадьности и титаничности.

Обратимся въ прошедшему отдаленному, въ

XVI ВВЕУ, который Кондратовичу такъ нравился и быль

ему дучше другихъ Въ «Стелл'Ь Форнарин'ђ»

есть длинное которое должно служить харак-

теристивою эпохи (IV 4—9), но состоитъ

изъ общихъ м%стъ иди изъ ошибочныхъ, ни мало

несоотйтствующихъ тому предъ нагимъ

человВческимъ тВломъ, тому языческому взгляду на

природу, навонецъ тому вавъ-бы захвату искус-

ствомъ, противь котораго, какъ противь кощунства,

ваявила свой и мрачный протестъ

У Кондратовича же, рутиннаго сперва

господства римскихъ цезарей, ладьи Петро -

вой, оказывается, что чудеса и перо фидософовъ

и талантъ художниковъ быди ору-