39
такъ, навь мысль художника, огнемъ
свой мысли (Ш 87)»... И между тВмъ, «то быль обыч-
ный путь, которымъ идетъ титанъ, чтобы стать поду-
богомъ». Если бы здТсь не была вставлена фраза «дик-
таторъ гаддовъ» и Н'ЬСЕОДЬЕО географическихъ терминовъ
ваЕЪ-ТО о перехохЬ Альповъ и Пиренеевъ, о пирами-
дахъ и т. д. то можно быдо бы теряться въ догадкахъ,
котораго собственно изъ завоевателей новыхъ временъ
(такъ ваЕЪ упоминается должно изображать
это оканчивающееся моралью во вкусВ пропо-
выей: «и пгЬснь ведива.я огня, крови и дгЬлъ, мыслью
— потому что была вну-
не вышла за предВлъ толпы»
шена гордостью, а гордость не можетъ создать вещей,
божественной искрою, все равно «беретъ-ди
словесныя ботве блЫныя краски, или вартечью разры-
ваетъ воздухъ».
Можно проклинать ва то, что Д'Ьла его были
не — благотворныя, но произносить такое
что мысль не вышла за предв.пъ толпы,
собственному за тьмъ
же дицомъ характера гетадьности и титаничности.
Обратимся въ прошедшему отдаленному, въ
XVI ВВЕУ, который Кондратовичу такъ нравился и быль
ему дучше другихъ Въ «Стелл'Ь Форнарин'ђ»
есть длинное которое должно служить харак-
теристивою эпохи (IV 4—9), но состоитъ
изъ общихъ м%стъ иди изъ ошибочныхъ, ни мало
несоотйтствующихъ тому предъ нагимъ
человВческимъ тВломъ, тому языческому взгляду на
природу, навонецъ тому вавъ-бы захвату искус-
ствомъ, противь котораго, какъ противь кощунства,
ваявила свой и мрачный протестъ
У Кондратовича же, рутиннаго сперва
господства римскихъ цезарей, ладьи Петро -
вой, оказывается, что чудеса и перо фидософовъ
и талантъ художниковъ быди ору-