— 45 —

ткь внутреннее, такь и вн'Ьшнее. Юридически она ничнъ

не ограничена. Она не подчиняется ничьему суду, ибо если

бы был судья, то ему бы принадлежала верховная

масть. .Она—верховный судья всякаго права... Словомъ, это

власть въ юридической области полная и безусловная. Эта

полнота власти называется иногда абсолютизмомъ государства

въ отъ абсолютизма князя. Въ самодержавныхъ прав-

монархъ потому юветъ неограниченную власть, что

онъ• единственный представитель государства какъ фаго со-

юза. Но и во всякомъ другомъ образ'Ь верховная

власть точно также неограниченна... Это n0JIH0B.TIacTie нераз-

лучно съ самымъ существомъ государства».

Возразая на MHTHie о возможности ограниче:йя ея, Чиче-

ринь совершенно справедливо отвВчаеть:

ед ограшшеийя могуть быть только нравственныя, а

не Будучи юридически безграничною, верховная

власть находить прежлъ какъ въ со“пвенножа нравственнош

can0Hiu, таю и п совљсти •ражДано.

Точн%е было бы сказать, что она • ограничена

того идеократическаго элемента, который выражаеть и для вы-

котораго признана верховною. Выходя изъ этихъ пре-

дЬовъ, она становится узурпаторскою, незаконною. Оставаясь

же въ нпхъ, — ничеЬмъ, кром•Ь собственной идеи,

не ограничена.

о якобы возможномъ верховной власти

идеть, какт зайчаетъ• Чичерииъ, «отъ французской револю-

Но туть необходима оговорка.

Это лишенное философской государственной мысли,

яшиось собственно въ результаА «либеральнаго» компромисса

между идеей и практическимъ здравымъ смы-

сломъ. Оно было не разума, а страха иередъ соб-

ствепною идеей «новато строя» , изъ чрЬмъ-нибудь свя-

зать безшабашную «волю» новаго «самодержца»

Но ш:стая идея, будучи фантастичною по су-

ществу, вовсе не страдала этой нелогичностью «либерализма».

ДНетвительнЫй ожидавшатосж новаго строя, Ж. Ж.