82

имуществу. Роденбургъ опред'ђляетъ девеспособность несовер-

шеннојйтняго кь недвижимости по 1. domicilii,

а способность его въ 3aBi110HifI по 1. rei sitae.

смягчаютъ правило Д'Аржантрэ въ томъ смысгђ, что

личный статутъ касается только главнымъ образомъ лица.

Но это вносить, конечно, еще большую произвольность въ

pa3p'hIIIeHie частныхъ случаевъ. Тань у Фролана способность

жены кь относится „главнымъ обра-

зомъд кь лицу, но права отца на имущество девтей почему то

реальны. Наконецъ, въ систем“Ь Булльнуа границы между

личнымъ и реальнымъ закономъ передвигаются съ поразитель-

ною быстротою, благодаря гибкихъ вещно-лич-

ныхъ статутовъ. И только Бургундусъ проводить послгЬдова-

тельно мысль, что личный статутъ не долженъ касаться

недвижимости; но именно онъ своею посАдовательностью и

доведъ это Tpe60BaHie ad absurdum.

Намъ кажется, что въ французской донгрины

лежитъ Арная мысль. Но это не xh.TIeHie статутовъ на

реальные и личные, непригодное даже для случаевъ при-

водимыхъ Лэне. Заслуга Д'Аржантрэ, на нашь взглядъ, за-

ключается въ томъ, что онъ старался обнять все pa3H006pa3ie

международныхъ частныхъ лицъ одной общею

идеею. Если бы можно было провести точную грань между

личными и вещными законами, мы имгьли бы для pa3piIIIeHiH

конфликтовъ одинъ который _могъ бы быть

принять ВС'ђМИ государствами, какъ не основанный на

отд'Ьльномъ Но это оказалось

невозможнымъ. Ученики Д'Аржантрэ тщетно изощряются въ

красокъ, положенныхъ на картину учителемъ:

цйта одного статута постоянно переходятъ въ цйта другого.

Наконецъ, останавливаются на формул%, что нужно

сообразоваться съ тЬмъ, что законодатель имгћлъ главнымъ

образомъ въ виду. Но этимъ французская школа уже возвра-

щается кь итальянскому субъективизму и окончательно измгв-

няетъ идетЬ объективнаго надгосударственнаго начала. Между