Маркиз. Прекрасно. Это замечание тоже прекрасное.
Климена. Изумительное замечание!
Элиза. Поразительное!
Лизида. Проповедь Арнольфа и его максимы —
не смешны ли они? И не шоки-
руют ли они даже наше чувство благоговения пред таинствами?
Маркиз. Совершенно верно.
Климена. Очень удачно сказано.
Элиза. Лучше и нельзя ничего сказать.
Лизида. И, наконец, этот м-сье Делясуш выводится пред нами человеком
умным, в стольких местах пьесы кажется таким серьезным? Не спускается ли
он до чего-то чрезмерно комического и слишком утрированного в пятом акте, когда
высказывает Агнессе пыл своей любви странными закатываниями глаз, смешными
вздохами, слезами, над которыми все смеются.
Маркиз. Parbleu! Чудесно.
Климен. Великолепно!
Элиза. Виват, м-сье Лизидас!
Лизида.
Маркиз.
Дорант .
Маркиз.
Дорант.
Маркиз.
Дорант .
Маркиз.
Дорант.
Маркиз.
Дорант .
Я не хочу наскучить, а потому опускаю тысячи других замечании.
Parbleu! Шевалье. Хорошо тебя отделали.
Посмотрим.
Т ы нашел противника посильнее тебя, честное слово.
Может быть.
Отвечаи, отвечаи, отвечаи, отвечаи!
С удовольствием. Он...
Отвечай же, прошу тебя.
Дай же мне ответить. Если...
Parbleu! Я не верю, чтоб ты ответил.
Да, если ты будешь все время говорить.
Климена. Пожалуйста, выслушаем его доводы.
Дорант. Во-первых, неверно, что вся пьеса состоит из одних рассказов. Там
много и действия, происходящего на сцене. Самые рассказы в ней являются дей-
ствиями, как того требует сюжет: они простодушно передаются заинтересованному
лицу, благодаря этому, попадает в неловкое положение и после каждого рассказа
принимает все возможные меры, чтобы избегнуть несчастия, которого боится.
Урания. И я нахожу, что красота сюжета « кола Женщин» именно и состоит
в этих постоянных доверчивых рассказах. По-моему довольно забавно, что Арнольф,
человек умный, при том его постоянно осведомляют обо всем наивная простодушная
девушка, его возлюбленная, и легкомысленный юноша, его соперник; между тем он,
несмотря на это, не может избежать того, что с ним происходит.
Маркиз. Пустяки, пустяки!
Климена. Слабый ответ!
Элиза. Плохие доводы.
Дорант. Что касается «детей из уха», то соль в том, что их говорит Арнольф.
Автор вставил эти слова не потому, что сам хотел сказать остроту, а просто как
вещь, характеризующую Арнолыра. Они тем более рисуют его чудачество, что
Арнольф рассказывает об этой тривиальной глупости, сказанной Агнессой, как
о чем-то удивительно хорошем; они доставляют ему несказанное удовольствие.
Маркиз. Плохо отвечено!
58