187 —

рћчитъ и то м'Ьсто въ первом'ь пьесы, авторъ

указываетъ, что онъ съ самаго начала старался выгородить

истинно-набожныхъ людей, „не дать сшВшать добро со зломъ,

и пользовался вл. данномъ нравовъ лишь яркими

красками и существенными чертами, которыя сразу выказы-

ваютъ настоящаго, откровеннаго ипокрита“. Мольеру, оче-

видно казалось вначалеЬ, что эта рткость штрихоть уже

достаточно уничтожаеть возможность его на-

M'BpeHih, — ему пришлось поневолгЬ подчерки-

вать не разъ свою мысль, уб'Вдившись на дев,тћ, что одной

реальности портрета еще недостаточно для его

щћлей.

Эта рыкость npieM0B'b, еще ничеЬмъ не ослабленная, должна

была бросаться въ глаза съ перваго-же пре-

указыван, kakiH именно лица узнали себя тутъ-же

въ лицгВ Т'Вхъ придворныхъ святошъ (deivots de cour), кото-

рые проповгвдуютъ въ самомъ разгареЬ придворныхъ

интригъ (qui pr@chent la retraite аи milieu de la cour), — это

подтверждаетъ, что пьеса была уже въ первой ре-

богата такого рода личными намеками. Точно то-же

можно сказать и относительно роли 11ернеллы, сатириче-

скихъ силуэтовъ ()ранты и Дафны и р'Взкихъ словъ Эль-

миры, обыкновенно такой сдержанной, противь ,.ces prudes

sauvages, dont l'honneur est arm6 de gritfes et de dellts (IV, 3);—

вызванное въ средгћ женской части

придворнаго общества, указываеть, что всев эти черты

тогда уже включены были въ пьесу. Не подлежитъ сомнтћ-

также, что произведенныя Мольеромъ, косну-

лись и многихъ мвстъ, гО встувчались, не въ одной

лишь роли Тартюиа, кь

и церкви, естественно весьма многочисленныя въ про-

взятомъ изъ клерикальнаго быта. Современ-

ному читателю трудно представить себ'Ь, до чего дохо-

дила въ дни Мольера чопорность театральныхъ

Г. Лавруа уже поставнлъ вопрось, не принадлежазо-ди и это Ксто кь числу исклю-

ченныхъ изъ вомедт рВвостей. Авторъ сатиры, саиъ священникъ, врядъ-ли [Ашиа-

са-бы навязать тутъ Моаьеру весьиа соромные стихи собственнаго couueHiR.