АКАДЕМИЧЕСК'Й ЖАНРЪ.

93

такъ какъ изъ этого осмотра выяснилось-бы н%что весьма многозначительное.

Рисунки старыхъ мастеровы графа Толстого, Александра Иванова, Брюллова,

Бруни и даже еедотова (перваго отличаются классической скромностью,

драгоц%нной сжатостью штриха, проникновеннымъ кь предмету,

или, въ худшихъ случаяхъ, школьной твердостью выучки, въ 40-хъ же и 50-хъ

годахъ наступаетъ переломъ, посл% котораго вс•Ь принимаются „шикарить • ,

„мастерски набрасывать”, ловко, „вкусном расчеркивать, удовлетворяться манер-

ными намеками и шаблоннымъ щегольствомъ. Съ того момента серьезность въ

русской живописной техник% исчезаетъ и рука нашихъ художниковъ, даже

перв%йщихъ, отдавшихся наибол%е глубокимъ задачамъ, развращается. Не было

ни одного русскаго художника въ между 50-ми и 90-ми годами, который

ум%лъ-бы представить красоту „заключеннагои,

выхваченнаго жел"ной рукой

изъ образа, влад%ть твердой и опред%ленной сжатой и ясной

формой.

У Зичи было много непосредственныхъ посл%дователей. Эти декаденты

кипсекнаго и искусства, также принимались за все съ большой раз-

вязностью, съ какимъ-то гусарскимъ шикомъ, трескомъ и блескомъ, и въ то-же

время съ бебнадежной поверхностностью и пустотой, но до европейскаго совер-

шенства ихъ прототипа *) имъ было недосягаемо далеко. Сюда относятся Шар-

лемань, Мик%шинъ, Бейдеманъ, Павель Соколовъ, позже Каразинъ, въ наши

дни Самокишъ и мн. друг.

Изъ нихъ единственно одинъ Мик%шинъ , какъ челов%къ съ исклю-

чительнымъ талантомъ, заслуживаетъ бёльшаго Однакожъ и ему

его не пом•Ьшало опуститься до безобразныхъ крайностей въ

погоК за наряднымъ блескомъ, въ увлеченји вкусненькимъ карандашомъ

и красками. Трудно разглядывать его кь Гоголю и Шевченк%,

настолько он•Ь оскорбительны своимъ залихватскимъ характеромъ, яко-бы

разбросанностью и „неистовой утрировкой, но среди нихъ можно

иногда, найти koe-kakie замыслы и кое-какое романтиче-

скаго ужаса, »•lM"t11ie н%что общее съ затЬями Гюстава Дорё. Если

находки и не высокой пробы, то все-же заслуживаютъ Ккотораго въ

русскомъ художеств%, столь б%дномъ столь косномъ и робкомъ.

Совершенно въ сторон% отъ этого стоить прямая ученица

Зичи: госпожа Этлингеръ (по мужу княгиня Эристова, изв%стная также подъ

псевдонимами Магу и Казакъ). Портреты этой художницы, постоянно живущей

и выставляющей въ Париж%, особенно прежнихъ л%тъ не уступаютъ по мастер-

ству техники лучшимъ произведен1ямъ ея учителя.

Прежде “мъ покончить вообще съ этимъ рядомъ художниковъ, сл%•

дуетъ упомянуть еще о пяти живописцахъ, также относящихся кь представи-

телямъ гостинаго и монденнаго искусства, но не им%ющихъ точекъ со-

ни съ однимъ изъ выше названныхъ мастеровъ, а именно: о Ма-

каров%, ГУК, полуфранцузахъ Харламовы Чумаков% и Леман%. Они не играли

никакой роли въ исторт нашего искусства, но у своихъ современниковъ поль-

зовались такой славой и такимъ как[я не выпадали на долю и

первокласснымъ мастерамъ русской живописи. Впрочемъ изъ нихъ Макаровъ за

цв%тущую пору своей д±ятельности въ 40-хъ и 50-хъ годахъ — пока онъ еще

не быль окончательно заваленъ заказами иконъ и порабощень модной сла-

*) Между работами Зичи перваго найдется н%сколько такихъ. большей частью

массовыхъ сценъ. которыя не уступятъ Е. Лами и даже не далеки до „хорошихъ Менцелей•. Жаль

что этоть талант-ь такъ размЬнялся на пустяки.