ИВАНОВЪ до повздки въ римъ.

97

этотъ св%тильникъ и все снова погрузилось въ и до сихъ порь лишь

слабо разс•ЬиваюШйся, мракъ. Ивановъ умерь внезапно и какъ-то нел±по, въ

тотъ самый моменты когда онъ готовился сказать свое великое слово, и этотъ

моментљ—полнаго настолько кратокъ, что большинство

тутъ•же и забыло о немъ, а кто и помнилъ (Гё, Крамской), то такъ,—какъ

въ раннемъ помнятъ о солнц•Ь.

Родился Александръ Ивановъ въ 1806 году. въ Петербург%, въ семь% не

разъ уже упомянутаго профессора Андрея Иванова, заслуженнаго. аккуратнаго и

приниженнаго чиновника академическаго искусства. Складъ Ивановской семьи

быль типично-м%щанскимъ. Во глав% находились: суровыћ, неприступный на

видь. на мягкјй до слабости, отецъ, ревностный въ обрядахъ и букв

%безусловно добросов%стный, но не дальновидный служака,—и очень

милая, но совершенно безличная мать. Въ до“ царилъ черствый порядокъ,

однако больше во вн%шности, что же касается душевной жизни, то членамъ

семьи предоставлялась свобода, должно быть, потому, что не было и подозр%-

о томъ, что такая свобода им•Ьетъ интересы сводились кь

мелкому и жы:кому — кь заботамъ о карьер%, о заказахъ, кь пустымъ сплет-

нямъ и пересудамъ объ академическихъ нравахъ и Взгляды на

искусство Андрея Иванова были неумолимо серьезны и упорны, но притомъ до

посл•Ьдней степени ограничены. фанатизмъ его сводился кь не-

зат%йливой формул%: во-первыхъ антики. во-вторыхъ натура, а надъ тьмъ и

другимъ порядочность, чистота отд%лки и требован\ямъ начальства.

Взятый семи л%ть въ онъ быль тамъ „сдЬланъы художникомъ, за-

т%мъ „сд%ланъ• академикомъ и профессоромъ; вполн% естественно, что онъ,

смотр%лъ на все художественное юношество, и на своихъ собственныхъ двтей,

какъ на воскъ, изъ котораго въ любой моменть можно опять-таки

такихъ-же, какъ онъ, художниковъ, академиковъ и профессоровъ.

Молодой Ивановъ, такимъ образомъ, задолго до того, что началь посвщать

классы казенной находился подъ самаго затхлаго акаде-

мизма.

Кь хотя Александръ и унасл%довалъ отъ отца скромность, дохо-

дившую почти до приниженности, рядомъ съ ней въ немъ уже въ раннихъ

л%тахъ обнаружилась какая-то странная при этихъ дерзость мысли,

основывавшаяся на что въ глубин% души его идетъ самостоятельное

очень значительная работа. Эта дерзость, развившаяся въ немъ только

потому, что никто изъ окружающихъ не интересовался психологическими вопро-

сами и не вторгался въ тайники его внутренней жизни, была несомн%нной пе-

чатью божества и всю жизнь спасала его. Она была т•Ьмъ двига-

телемъ, который помогъ Иванову не погрязнуть въ м±щанскомъ болон, а воз-

выситься до прелести и высоты истиннаго — выкараб-

каться изъ тьмы и духоты на воздухъ. Кь было также. что въ

важные для его ума и взглядовъ, дни Ивановъ нашелъ себ% до-

стойнаго друга въ лиц% пейзажиста Рабуса, неважнаго художника, но востор-

женнаго романтика, вс%мъ умомъ и сердцемъ влюбленнаго въ искусство *).

Въ это-то время медленнаго Ивановымъ собственной лично-

сти, когда онъ въ каждый миљ могъ въ отъ не только

недосягаемости, но одной мутности своего идеала, бросить навсегда мечты объ

въ Рабуса. въ Москв%. собирались всЬ св%тила науки. искусства

и литературы.