45

при неограниченномъ монархическомъ образ±

не существуетъ общественнаго права, которое основы-

вается на свобод± прессы, несм±няемости должностныхъ

лицъ, гласности и отв±тственности министра. Тутъ суще-

ствуеть только „обычное право“, но оно „не есть полити-

ческое право“,. прим•Ьняясь только кь

и кь тяжбамъ, возникающимъ между частными

лицами. Въ такихъ странахъ, по MwbHio Рунича, „самою

естественною“ является форма

Министръ,—поясняетъ онъ,—есть хо-

зяинъ въ своемъ министерств±, его сов±тники или дирек-

торы не суть равныя ему лица, но его подчиненные, участь

которыхъ всец±ло зависитъ отъ министра: а онъ, въ свою

очередь, не боится никакой отв±тственности, кром•К неми-

лости своего монарха, и является только исполнителемъ

его воли. во глав± которыхъ стояль

президенть и н±сколько членовъ, были юридическими, или

административными которыхъ можно

было обжаловать генераль прокурору. Министерства суть

не что иное, какъ подчиненныя непо-

средственно министру; когда pycckih министръ говорить

о своемъ министерств±, то онъ говорить о самомъ себеЬь

Будучи единственнымъ докладчикомъ у монарха, онъ

является вмеЬстЬ съ тЬмъ единственнымъ выразителемъ

его во.ли и не подлежить никакой отв±тственности, ника-

кому контролю, не можеть встр±тить никакой

То же самое можно сказать о вс•Ьхъ его подчинен-

ныхъ. Они только исполняютъ его или его

волю“. Министерства—признакъ формы

но они принесутъ только вредъ тамъ, гдеЕ

н•Ьть свободы личной и свободы слова. по словамъ

автора записокъ, министерствъ взволновало

тогдашнюю министерствъ и

порядковъ въ русскую адми-

перевернули вверхъ дномъ всеЬ правовыя отно•