— 162

предвзятости, отъ всякой инородной тенденцй[, навя-

что это суживаетъ горизонтъ индивидуальное

(303HaHie по самой своей прирохЬ не, .ио.ясешг, замыкаться

въ себ'Ь, не можетъ обособляться отъ жпзни

разума; поэтому каждое существенное общаго

разума неминуемо отдается въ каждомъ отд'Ьльномъ

съ той разницей, что зхЬсь, въ душрЬ, живу-

щей ц±лостно, мнимые запросы разума не находятъ

себ± почвы, но зато В'Вчныя идеи, нагруженныя всей

глубокой серьезностью общечеловрЬческой истины, раз-

гораются въ страсть, какъ это можно вихђть на при-

мфрахъ и Только такой челоуЬкъ

ум±етъ, во-первыхъ, желать отчет,шво п сильно, во-

вторы*ъ, направлять свою сплоченнуш духовную силу

на перестройку хЬйствительности. Эта ц±льность, разу-

мгЬется, еще не опред±ляетъ челойка въ высшемъ

смыслф, т.-е. въ смыслгь нравственныхъ

и политическихъ уб±ждент, но она есть •нервое, самое

элементарное всякаго такого опред'ЬленВ1, по-

тому что она ручается за то, что челоуЬкъ усвоить

себ± кругъ y6rbI{PWHiii не по какимъ-нибудь внеЬшнимъ,

случайнымъ или одностороннимъ въ

угоду общепринятому мнрЬнЈю или мощь, не ради остро-

или увлекательности прочитанной книги,— а въ

точномъ, инстинктивно-принудительномъ

съ врожденными особенностями своей воли, и что усво-

онныя путемъ такого глубоко-индивидуальнаго подбора

идеи не останутся въ немъ безплодной движимостью

а будутъ внутреннимъ двигателемъ всей его

жизни, тфмъ, что, въ противоположность чисто-умозри-

тельной, по существу еще мертвой идуЬ, можно назвать

идея-чувство, идея-страсть. Но не предопредфляя въ

частностяхъ человфка, такая духовная