— 167 —

мысли; въ праздной, хотя и святой жажд± истины, мы

просто хваталп то, что каждый разъ для себя созда-

вала западная мысль, и носплись съ этпмъ даромъ до но-

ваго, лучшаго подарка. И, напротивъ, та истина, которуо

добывали—конечно, въ „'IINH0ii работф сознанЈя—наши,

умы,—Чаадаевъ, славянофилы,

мы не дорожили 010, не умтя распознать въ ней эле-

ментъ самобытности, — все это потому,

что наше c03HaHie. было лишено существенности, кото-

рад дается ему только непрестаннымъ сь

волею.

Такое безплотное не может; остаться здо-

ровымъ. Какъ только прекратится живое кровообраще-

Hie между c03FfaHieMb II волею, мысль хиреветъ и по-

ражается болТзнями, нензпйзнно одними и тьми же у

вс:Ьхъ людей п во встз времена. Раньше всего и всего

непзбјзжн±е наступаеть то общее раз-

стройство которое называется позитивизмомъ.

Въ нормадьной жизни духа позитивнзмъ, .uipo-

B033pnHie, невозможенъ. Когда c03HaHie обращено внутрь,

когда оно работаетъ надъ здфсь, въ

ежеминутномъ съ

элементами духа, непрерывно общается съ Mil)0B0ii сущ-

ностью, ибо чрезъ всЬ личныя воли циркулируетъ еди-

ная космическая воля; и тогда оно по необходимости

мистично, т.-е. и никакая ученость не уб'Ь•

дпть его въ противномъ: оно знаеть безконечность не-

посредственнымъ 3HaHieMb, это 3HaHie становится е:ч»

второй прпродой, неизАннымъ методомъ всей его девя-

тельности. Но когда c03HaEie оторвалось отъ своей почвы,

чутье мистпческаго тотчасъ замираетъ въ немъ, и Борь

постепенно вывјзтривается изъ встхъ его идей; его

тельность становится какой-то фантастической игрој,

каждый его разсчетъ тогда нев±ренъ и неосуще-