42

рыми в±ковыми но оно представляло собою живое

начало историческаго движенјя, за.являло р±зко и сильно о своемъ

и носило въ себ•Ь залогъ будущаго усп±ха.

ш.

Когда Максимъ Грекъ прЊхалъ въ Москву, при двор•Ь великаго

князя наибольшимъ пользовались два лица: митрополитъ

Варлаамъ и инокъ BacciaHb Косой (въ Mipy князь ВасилЈй Иванс-

вичъ Патрик±евъ, въ опалу при ИвантЬ Ш и насильно по-

стриженный въ монахи). Оба они отличались твердостью уб±жде-

и по своимъ взглядамъ принадлежали кь тЬмъ „Заволжскимъ

старцамъ“, которые воспитались въ идеяхъ Нила Сорскаго. Въ

грек± они въ скоромь времени увихЬли своего едино-

мышленника, и между ними установились отно-

со стороны вел. князя,

при двор± лицъ дали Максиму возможность занять въ Москв•Ь сразу

высокое, почетное

Посл± осмотра богатой книгами великокняжеокой

которая, по словамъ Максима, была почти всегда на запор•Ь, ему

дајш перевести Толковую Псалтирь. При выбор± книги

для перевода руководились, какъ предполагаютъ, тЬмъ, что псал-

тирь была наибо.тЬе любимою и распространенною книгою у нашихъ

предковъ и что она въ посл±днее время пострадала отъ

схЬланныхъ „жидовствующими“, которые „испревращали“ псалмы

въ своихъ видахъ. Такъ какъ Максимъ не зналъ славянскаго языка,

то въ помощь ему дали двухъ толмачей: Герасимова,

учившагося въ ливонскихъ училищахъ, и которые знали ла-

языкъ, а•для назначили писцовъ: Михаила Ме-

доварцева и инока Силуана. „Нын•Ь, господине, писалъ одному дьяку

Герасимовъ, Максимъ Грекъ переводить Псалтирь съ греческаго

толковую великому князю, а мы съ Власомъ- у него сидимъ, пере-

м'Ьняяся: онъ сказываетъ по-латынски, а мы сказываемъ по-русски

писаремъ“... Это быль, какъ мы видимъ, двойной переводъ, тре-

и осторожности отъ вс•Ьхъ участниковъ; схЬдова-