292

В. АРАВАЖИНЪ.

на свое имя, уже не сентиментальная пастушка, вавъ

В, о которыхъ мы говорили при рибоф „Крестьянсвихъ .

Она пе теряетъ времени въ сентиментиьномъ бевфльи, она стра-

даетъ вполн± искренно, проливаетъ слезы, каждый день

приходить съ горячей молитвой въ церковному порогу, но

съ Амь не забываетъ о д'ьл'ь. Правда, въ YBazeHie кь прошхоиу

поэтъ надъяетъ ее довольно чистой работой: мы застаемъ ее мо-

лащейса у храма посл'ђ того, какъ она принесла изъ л±су фую

вязанку хворосту. Сбросивъ съ себя эту тяжелую ношу, съ молит-

вой падаетъ ова на комни передъ ликомъ Божьей Матери и просить

помощи и заступничества въ несчастьи. ДВло не обходится, ко-

вечно, безъ нТкоторыхъ прикрась.

Такъ напр., Ольдина, расизыван о своемъ несчастьи прохо-

жему, тронутому ея безут±шнымъ горемъ и слезами, выразатся

возвышенно, что ей жалко муза нетолько потому, что онъ новеть

дишиться жизни въ бою, но также и потому, что ему придется сч-

жить чужому Государю, и, быть можетъ, проливать кровь своихъ же

земляковъ или умереть отъ братней руки.

Nie tycia теа йа*ије ја biedna,

Ale niewoli, ale једо stanu.

Ја bez ротосу zosta*am sie jedna,

А оп obcemu stu}yi musi Рапи.

Въ общемъ однаво равсвазъ несчастной женщины правдивъ и

вызываетъ въ и горю. Еще съ дгьтства любили они друљ

друга друт; родители согласились на ихъ бракъ и поставим щ

нихъ новую избу. Во вреиа самой свадьбы, подъ часъ веселой ст-

дебной пирушки, внезапно ворвались и забрали муха у

поро1В счастья.

свадьбы не чуждо этнографической Арности. Высту-

паютљ дружки, сваты и участники крестьянскаго свадеб-

ваго ритуала. Дружки поютъ грустную шЬсню „про хмељ“•, паробки,

повязанные шаткомъ (chustk4), окружають молодыхъ, гарцуя на во-

няхъ; съ п%снии и музыкой выступаетъ свадебный ПО'Ьдъ;

общее: пужки танцуютъ по дорой, бойко прихлопывая о землю

подковками; картина живая и естественная. Переходъ

отъ 0THcaHia свадбы въ рискаву о сйдующихъ ит•ђуь c06HTizxb