103 —

ственыя (lbidem 102 стр., срвн. Русск. про-

стонар. праздн. Вып. IV, 57 стр.)“. Такой развратъ

незамужнихъ ДЈЗВИЦЪ, возведенный въ законный обы-

чай и поощряемый матерями, довольно странное яв-

ленье, нуждающееся въ для объясненья

его мы коснемся вопроса о деквушки и во-

обще женщины въ языческую эпоху русской жизни.

По обычному B0'3'3prhHi10 славяне вообще и pycckie

въ частности видеЬли въ красной деЬвищЬ (дивчинт)

нгЬчто высокое, чистое, СВЯIЦенное. „Вообще- славянинъ,

говорить В. Шульгинъ, окружилъ высокими аттрибу-

тами дФ,вийескую непорочность и укрилъ въ божествен-

ную силу ел: чистая Д'ћва является хранительницею

скрижалей правды, которыми судь кара-

еть кривду, огня и воды, которыми судь обна-

руживаетъ невиннаго. (О женщинъ въ

до Петра Вел. , В. Шульгина. 1850. 40 стр.)”. Также

идеализируетъ славянской деЬвицы языческихъ

временъ И. Заолинъ. „ Вообще идеалъ“, го-

воритъ г. Заолинъ, „присвоиваетъ женской личности

существо миеическое. Она обладаетъ даромъ

даромъ пророчества... На особенную высоту тувщаго

значенья ставить идеаль дЫу... Язы-

коренились конечно на почвгђ дгКй-

ствительности, а дНствите.льность здеЬсь заключалась

уже въ самой природеь женскаго пола, въ

этой природы на другой полъ. Эту-то природу языче-•

ство и олицетворяло въ ПОЭТИЧеСКИХЪ образахъ и въ

миоахъ, которые какъ ни были многообразны, но

выговаривали одно, что въ женскомъ существтЬ кро-

ются непостижимыя силы. Чары красоты

и любви были очень достаточны для того. чтобы воз-

высить идеаль жешцины до миоическаго суицества и

выростить на этой почвТ, цТлый ку.л.ьтъ во