253

ЗаМчательно, что поэтъ всегда старательно разрушаетъ самыя

задушевныя, самыа поэтичныж СЛИШЕОМЪ часто онъ

мудръ, навь и съ поразительною трезвостью видитъ

призрачность чужой надежды.

Ты ионишь линь, о немъ упоминая,

И до чиа твоя восходить кровь;

Не В'Врь себ! Сама того не зная,

Ты любишь въ немъ лишь первую лобовь.

Ты не ero въ немъ видишь совершенства,

не собой привлечь Мя онъ могъ—

Лишь тайныхъ думъ, и блаженства

Онъ џя тебя отысканный преџогъ.

То ишь обманъ неопытнаго взора,

То жизни хучъ изъ сердца ярко бьетъ

И золотить, дасвая безъ разбора

Все, что кь нему случайно подойдетъ.

Это очень спокойною мудростью безстрастной и хо-

лодной вдумчивости. Еще шагъ впередъ, и передъ нами формулы

пессимизма. „Иллюзорность любви“ , — по терминолойи Гартмана;

„шалость породы“ , — по мысли Шопенгауэра. Но поэтъ не

перешагнулъ [черезъ пороть пессимизма; онъ уже близко подхо-

диль въ нему, но художественныа наклонности заставили его оста-

новиться, чтобы полюбоваться сорванными покровами иллюЈи.

Субъективная правда и серьезность чужой любви—дда него не су-

ществовали; это „обманъ неопнтнаго взора“. Но схема осталась;

лучъ жизни бьеть изъ любащаго сердца и золотить случайно

отысканный предлогъ. Ошибки молодой любви часто замјтнн лю-

дямъ, умудренныиъ жизнью; еще немного мудрыхъ С'ћдинъ, и сап

любовь важетса почти ошибкою. А развђ преклонный возрастъ и

иудрость вполнгђ застрахованы отъ Что если съ

годами между истинной любовью и „обманомъ неопытнаго

взора“ ускользнетъ отъ трезваго, но старчески-осл"шаго gpt-

Hia? О, если тавъ, необходимо сравнить старости съ иллю-

3ian молодой любви. Она „клонить дикъ", еа кровь „восходить

до чеда“. Слишвомъ это торжественныя выражетя, но смыслъ

ихъ асенъ. И какую чудную и трогательную повјсть мы, можетъ

быть, могли бы услышать, если бы женщина сама намъ разсвазала