144

ТУРАЕВ. история ДРЕВНЕГО ВОСТОКЛ

ПЕРСПдсКOЕ ЦАРство при ххкмвпидхх

145

школы или союза жрецов, пророков или мудрецов, произведших общими силами со-

циалцпун) и религиозную реформу». Впрочем он не отрицает возможности, что «су-

ществонал и Заратустра, как личность, велиииЙ реформатор, история которого в

облаке легенд и мифов недоступна нашему взору».

Каковы бы ни были мнения ученых о времени религии Авесты, все согласны

н том, что ота рејгигия совершенно иного характера, чем, напр., египетская пли

вавилонская, бывшие результатами продола;ительного естественного развития.

Гаты, считающиеся древнейшей частью Анесты, не только говорят об Лурамааде,

как о божестве атическом, стоящем превыше всего п не имеющем ничего общего с 60-

жестнами природы, но и повествуют о проповеди нового унятия со стпрпны Зо'роастра

и других «пророков спасения» (саошьннтон), которых Аурамазда призвал, которым

открыл свою нолю, и которые далеко не всегда находили людей вбсприимчивыми

к своей проповеди. Напротив, Гаты не раз говорят о неверии неправде, господствую-

щих в семи частях света, о противодействиях, о лже-пророках, даже о пречедова-

илах. В атих воплях и жалобах слышится

страдающих душ, чувствующих

Серебряный ахеменидский рлтон. Собр. Гос. Эр ми[гажа.

себя призванными к ве-

ликому слупкетгиш 11 при-

нужденных, в силу этого,

Hp0x0Aw1'b (Т1чный для

проповедников новых ре-

:шгиозныхдоктринскорб-

ный путь. «В какую сто-

Рону мне обратиться и

куда нести мого молитву?

Родные и слуги меня по-

Кинули, соседи не же-

лают мне добра... О, если

бы я знал, когда придет

царствие твое... Когда

придет час, Мазда, в ко-

торый все люди примут

слова учеттпков моих?»

Итак, религшя ищет испо-

ведшиков, она занята прозелитизмом п полемикой, а потому ото религпн не

выросшая, •а основанная или реформированная. Реформа, впрочем, касалась не

только чисто•религиозной области. Она не только имела целыо очищение бого-

почџтангтя и придание“ ему ясно подчеркнутой этической стороны, но ичстремилась

к изменению социальных условий — постепенному переходу от пастушеского быта

к земледельческому. Земледелие для последователя Авесты п для песнопевца Гат

— это почти добродетель, без которой следование «уче-

но только почтенное занятие

нию» не вменяется в заслугу. Уже это многими исследователями считается доказа-

тельством большой древности Авесты. Эта древность усматривается ими также из

ее политического и этнографического горизонта. Авеста знает только арийцев, а

не мидян, или персов, или парфян. В ней нет упоминания ни об Экбатаиах, ни о Су-

зах или Персеполе, а только о весьма первобытных условиях жизни и, если ати места

верно понимаются, о Ниневии и Вавилоне, причем последний является резиден-

цией мифического змея Ашидахака, олицетворения злото принципа или, как его

ИНОгда понимали, иноземного владычества. Язык близок к языку царских надписей

Ахемеипдов, представляя другой, вероятно, восточный диалект древне-персидского

языка. Надгшси поздних Ахеменидов уже обнаруживают безграмотность, доказы-

кающую упадок в их время древнего языка; то же самое, вероятно, выпало на долю

и авестийского диалекта. Действительно, Авеста, особенно Гаты, заключает в себе

много мест непонятных и испорченных, вследствие того, что в то время, когда текст

записывался, язык его уже не был живым п общепонятным. Метрические части на-

писаны размером, напоминающим Веды, но еще более архаическим, что так7ке обу-

словјшвало недоразумения. Наконец, ссылаются на форму, п которой н Авесте

дается пмя Ормузда — почти неаде в виде двух самостоятельно употребляемых тт

отдельно склоняемых Ахура и Мазда (или наоборот), тогда как в надписях

оно уже слилось в стереотипное Лурамазда, в каковом виде перешло к греческим

писателям. Это, по мнению некоторых, делает Авесту якобы более древней, чем ахе-

менидовские надписи. Между тем, если Авеста, как это несыта вероятно, возникла на

востоке Ирана, где усолонпя были более примитивны, то она может п не быть особенно

древней, так как более первобытный колорит объясняется условиями среды, менее

затронутой западной культурой. Равным образом и правописание имени Ормузда

не имеет значения для суждения о древности. Редакция, во всяком слуае, поздняя,

гг дошла она до нас в укороченном виде. Насколько бливкп к утраченным древним

частям пехлевийские произведения — неизвестно. Во всяком случае, мы не пмеем

права изображать на оснований пх религию Сасанидов, а тем более Ахеменидов.

Что касается последних, то, соглашаясь признать, что Авеста существовала в том

или ином виде в пх время, Мы все-таки не можем по этому самому утверждать, что

они были ее ревностными последователями, и что религия Зороастра была во всей

ее строгости общепризнанной и государственной. Поэтому нам Придется рассмотреть

другие свидетельства о религии персов в эпоху Ахеменидов, как туземные (надписи,

изображения), так п иностранные — известия греческих писателей. Авестой будем

пользоваться постольку, поскольку она сохранила остатки первобытной религии,

еще не подвергшейся реформе, носящей имя Зороастра. Самой этой реформированной

религии мы излагать не будем, так как, с одной стороны, в своем окончательном

развитии она лежит уже за пределами курса, с другой — для знакомства с ней су-

ществует не мало пособий, даже на русском языке.

Иранцы и индусы представляют резкий пример того, как два народа, находясь

в тесном родстве, под влиянием географических и исторических условий могут

сделаться не только не похожи друг на друга, но даже противоположными один

другому. Обширный Иран, с бедной природой, неблагодарной почвой, неприветли-

вым климатом, открытый с севера вторжениям диких орд, а с запада примыкая

к культурным 11 завоевательным державам, не мог воспитать поэтов, аскетов и меч-

тателей, ушедших от исторической жизни, — он стал родиной неутомимых работников,

трезвых борцов за существование и культурные блага, бдительных воинов 11 исто-

рических деятелей, сплоченных и последовательных. Такими мы видим иранцев в

истории — такими они были и в религии, и можно сказать, их религия как нельзя

больше соответствовала природе их отечества, и сохранила это соотвшгствпе, даже

будуш реформирована, и тем самым объявлена доступной для всех людей, без разли-

Чия наций и, как «откровенная», подушв универсалистические тенденции. Сравни-

ная национальные черты индусов и древних персов, трудно верить, что отп два

Народа — близкие родственники, говорившие в древности одним языком и Жившие

вместе. Точно так же сравнение их религий поражает, до какой степеттт самостоятель-

ный путь развития, при различных внешних условиях, может привести к диамет-

рально противоположным результатам. Родство первобытной религии Ирана и ре-

лпгии Вед не подлежит сомнению. И там и здесь мы встречаем тожественные сход-

ные мифы о борьбе бога неба с драконами мрзка, и там и здесь были духи добра п

зла, боги небесных светил и понятие о высшем мировом порядке (рта в Индии,

в Иране), и там и здесь был культ огня и приобщение напитку бессмертия из сока

опьяняющего растения — сома в Индии, хаема у иранцев, и там и здесь во главе

мира стояло семь высших духов. Но все ато полушло у двух народов разјшчный,а

то п противоположный характер. Индийский бог ветра, победитель драконов, Индра

Уртрахн, в Иране раздвоился: Индра попал в число демонов мрака, а Веретрагна

занял его место. Индийские духи добра «дэвы» стали в Иране чертями, а наоборот —

10 Тураев. История Древнего т. П —