сложился прототипъ настоящаго Тартюна, предавшагося

борьб'Ь за подъ чисто хищническаго

утилитаризма. Ацторъ какъ будто хотјдъ и въ этоиъ от-

предугадать поздн'Вйшее подобнаго харак-

тера и придалъ проискамъ ханжи—честолюбца оттВнокъ

животной алчности; для этого онъ пользуется

которое беретъ изъ Mipa звјрей, руководясь первообразоиъ

Roman du Renard; онъ просить читателя подумать, что-бы

соладъ волкъ (syre ysandrin), прикрытый овечьей шкурой

или себ'В видь ягненка, еслибъ онъ очутился

среди овечьнго стада? „Неужели вы думаете, говорить

онъ, что волкъ не пожретъ овецъ?С И это cpaBHeHie, такъ

рыко характеризующее интригана—ипокрита среди

неразумнаго стада всевозможныхъ Оргоновъ, Пернеллъ и т. п.,

особенно поразить потомъ анонимнаго итальянскаго поэта,

изъ шкоды Данта, не чуждаго Roman de la Rose, 128

и онъ разовьетъ ту-же мысль въ стихотворной форм'В,—

именно въ находящемся въ концев одной руко-

писи мнимб—Дантовыхъ Rime въ

Chi nella pelle d'un mouton faciasse

Un lupo е fra le pecore metesse,

Dimmi, cre' tu perche mouton paresse

Ch' egli рето le pecore salvasse?

Но близость кь Roman du Renard пригодится и даль-

ше автору; Faux-Semblant близко подходить и кь дисгВ-испо-

вВднищЬ, когда, снисходительно выслушавъ Маи-

yaise Langue, онъ душить ее 129). Да онъ и вообще не нам•В-

ренъ отказываться отъ духовной близости кь mattre Renard,

и непрочь „afubler sa renardie du manteau de papelardie.c 0$-

тый въ платье des frbres precheurs, онъ свободно

еть сборомъ самозванной испоућдью,

богатыхъ людей; но потомъ въ откровенной

1B) Rath6ry, lnfluence de l'ltalie sur les lettres fr.,

1855, р.

pobtes et romanciers de la Lorraine, 10.

129) См. статью Ампера о Rmn. de la R., въ Revue des deux

15 A00t.

промышля-

эксплоата-

бесгВд'Ь онъ

25; Puymaigre,

Mondes, 1843,