второствпввнын ПОУЧЕНАЯ КОНФУЦШ.

85

которое „боится за себя“. Онъ не только не нытается

вывести но даже иногда в“няетъ его въ обязанность.

,Какъ должеиъ вести себя человпъ, у вотораго убили этца или

— спрашивалъ Цзы-Хи. „Сынъ, — отвћчалъ иудрецъ, — дол-

жень спать на траЛ, подложивъ щитъ подъ голову. Онъ долженъ

отказаться отъ службы и не жить подъ однимъ небомъ съ y6iA-

цею. Встрмивъ .его на рынкф или во дво1Њ, онъ долженъ дер-

жать opyzie наготов'Ь, чтобы убить его“. „А какъ нужно мстить

за смерть брата?“

„ въ живыхъ брать не долженъ

служить въ одноиъ государств'ћ съ но если онъ по при-

своего начальника идетъ въ то “сто, находится

то не долженъ сражаться съ нимъ“.— „А что нужно дгЬ-

лать въ случаев y6incTBa дяди или двоюроднаго брата?“ — „Пле-

мянникъ или двоюродный брать не есть главный родственникъ.

Если главный родственникъ берется выполнить которое

лежитъ на его обязанности, то племянникъ иди двоюродный брать

можетъ только стоять позади него съ opyzieMb въ рукахъ, что-

бы помогать ему“ .

Съ такими законами мы встржаемся и въ ветхозавжной исто-

1йи, а китайское общество во времена въ этомъ отно-

ушло не многимъ дальше, чтмъ во времена Мои-

сея. Правила Конфу1ј\ мягче, законы.\

предписывадъ обязательное только за y6incTB0

отца или брата, а Моисеевъ законъ — за всякаго кров-

наго родственника. Въ пользу говорить еще и то об-

стоятельство, что кь мести за y6itcTB0 родителей онъ взываетъ

во имя своего неограниченнаго YBazeHi}I въ сыновнему долгу.

BocxB&J1eHie сыновней преданности завело, однако,

слишкомъ далеко. Онъ, напримЫъ, предписывалъ отцу скрывать

сына и сыну—скрывать 6e3qecTie отца. „Въ этомъ выра-

жается говориль онъ. Такое чрезмеЬрное возвели-

одной добродћтели въ ущербъ другимъ вытекало изъ нрав-

ственнаго а не изъ сКлонности кь обману, такъ какъ

врядъ ли кто-нибудь энергичнгће ратова.иъ за искрен-

ность и честность. Подобно человМу, который держитъ передъ

глазами какой-нибудь предметъ, отъ его взора все

остиьное, такъ и сосредоточивъ исключи-

тельно на сыновнемъ долгћ, забылъ обо всПъ другихъ обязатель-

ствахъ. А онъ говорилъ: „Искренность есть начало и конецъ все-

го. Везъ нея ничто не могло бы существовать“.

Нельзя не относиться съ величайшимъ кь лич-

ности самого Не люди на свТтЈ обладали таки-

ми почтенными достоинствами и такъ чужды были всякаго поро-